Падение было быстрым, не успев ничего понять, я с силой ударилась об воду. Боль опалила тело и разум, сковывая меня огненной нитью. Платье и накидка быстро намокли, утягивая меня на дно.

Вскидывая руки, пыталась вскрикнуть, позвать на помощь. Но ничего не выходило. Страха не было. Только яркое осознание конца.

Вода уносила меня прочь от моста. Шумные водовороты, меня швыряло и кидало льдистые берега, камни, выступавшие то там, то тут.

Боль сменилась жутким, смертельным холодом. Коченея, пыталась схватиться за что-нибудь. Волны, игриво плещась, топили меня. Захлёбываясь, чувствовала, что не выплыву.

И тут чьи-то крепкие руки подхватили меня. А я только ощущала лёд на губах и в горле, в животе, что скручивал меня и вынуждал хрипло дышать и дрожать.

Кто-то держал меня, утягивая к берегу. Толчок, и я увидела мужское лицо. Всё плыло перед глазами.

- Вы меня слышите? Слышите?.. – горячие руки коснулись щёк, но мне, почему-то они показались обжигающе холодными.

Меховая накидка и шаль улетели в сторону. Мужчина стягивал с меня верхнее плотное платье, растирая мою грудь и руки. Затем меня накрыло тёплой пеленой.

Дрожа и стуча зубами, я почти ничего не видела. Тело тряслось, меня бросало в болезненный жар.

Одна. Я лежала одна. Никого. Только снег падал на моё лицо.

Последнее, что я услышала перед тем, как впасть в чернеющее и пугающее беспамятство было:

- Сладкая, что-то мы с тобой часто встречаемся.

Сладкая.

Сладкая…

Так меня назвал тот мужчина в переулке. Как же его имя? Имя...

Йонхет.

Йонхет.

От одного имени на губах появлялась непонятная сладость. И вместе с тем было немного горько и грустно. Подняв голову, наткнулась взглядом на широкую спину Ангуса.

Мы так и ехали вперёд. Дождь почти прекратился, теперь в воздухе висела непонятная морось.

Что я скажу родителям? Как объясню свой отъезд? Да ещё такой быстрый, стремительный и непонятный даже для самой себя.

Коснувшись пальцами губ, вспомнила о несдержанности Йонхета. Всегда, когда стоило нам остаться наедине, он тут же пытался залезть мне под юбку в прямом смысле этого слова. А сегодня… Сегодня лишь коснулся губами моей щеки. Так робко и осторожно, будто боялся спугнуть. Но и этого хватило, чтобы с новой силой разжечь то чувство, что я так старалась заглушить всеми силами.

Как мне смотреть Эриссе в глаза? Даже зная, что теперь именно она его невеста, он пытался поцеловать меня. И это сбивало с толку.

Если раньше Голубая гора казалась мне единственным вариантом, то теперь и замужество, пусть и поддельное, тоже звучало заманчиво.

Только муж. Йонхет так яро его защищал и клялся в его верности и преданности, что мне даже стало интересно. Кто же этот честный и замечательный человек, который станет настоящей радостью и усладой для любой невесты.

Фыркнув, мотнула головой и подняла взгляд к небу. Небо было затянуто тучами, солнце не пробивалось сквозь эту мутную и плотную пелену.

Куда я поеду? Где теперь будет мой дом? Мне придётся почти год провести вдали от дома и семьи со своим «новым мужем».

Поморщившись, вздрогнула от нахлынувших на меня мурашек. Вот уж не думала не гадала, что я стану чьей-то… женой.

- Ангус, мы должны уехать именно сегодня?

- Да, — мужчина кратко бросил мне через плечо, чуть притормозив. – Экипаж уже ждёт.

Вот как! Йонхет уже всё решил и без меня, раз отправил экипаж к моему дому.

- Мы не можем задержаться?

- Нет. Через три дня будет обряд.

Я чуть с лошади не упала. Вцепившись в поводья, сжала губы так, что лицо судорогой свело. Вот как всё будет.

Не знаю своего мужа, не знаю кто он, и где живёт. Не знаю, где будет свадьба, но знаю когда.