Алевтина уходит, а я, постояв на месте, обвожу глазами свою комнату.

Не пора ли становиться самостоятельным и переезжать в квартиру? Я так боролся за этот дом, но является ли он на самом деле уже моим? Здесь же дышать невозможно! Атмосфера душит.

Выхожу наружу и иду на выход, надеясь не встретить Варю. Не дай бог, внутри родится нелепое желание проследить, чтобы она поела. Этого мне еще не хватало.

– А если… – притормаживаю, заметив открытую комнату мамочки.

Они с отцом живут отдельно. Так им, видимо, удобнее.

Прохожусь среди идеальной роскоши, рассматривая быт Эляны. Она набила комнату вычурной мебелью и даже картинами. Коллекционерша хренова.

Дешевка. Снова распирает злость, и появляется нелепое желание по-детски что-то пнуть. Но мы будем действовать умнее… Открываю гардеробную и произвожу несколько манипуляций с ножницами. Незаметных. То пуговицу отрежу, то лямку платья.

Особо мамочка не пострадает, но всё же настроение попорчу. Плюс вещи этой шмары – самое важное для нее. Оставив «подарочек» для мамули, выхожу из ее комнаты и иду на выход.

Звоню Архипову, желая разобраться в происшествии с бассейном.

– Здорово, Фил, – приветствую друга, падая в тачку.

– И тебе здорово, пропажа. Говорят, ты на село ездил, доярку, случаем, оттуда не привез?

– Говорят, что кур доят, – морщусь, не желая вдаваться в лишние подробности.

– Деревенский юмор теперь у тебя в тренде? – ржет знакомый.

– Ага, обхохочешься. Я чего звоню-то, Фил, скажи-ка мне, что там у тебя на вечеринке за ситуевина была со мной в бассейне…

– Иса, ты сейчас серьезно? – стебется Архипов. – Ты еще спроси, что на прошлый Новый год было!

– Я б не спрашивал, будь оно несерьезно, – игнорируя его ржач, пытаюсь добиться правды.

Прям чешется всё, как хочу знать, что произошло на той вечеринке. Разгадка где-то в тайниках мозга застряла, да так, что пока не выковырять самостоятельно.

– А что? Случилось что? – вроде как вовлекается Фил.

– Сам не знаю. – Сползаю по креслу чуть вниз, нервно постукивая пальцем по экрану смартфона, что бликует на солнце. – Но шмот мокрый, а как плавал в нем в бассике, не помню. В хламину был.

– Э, брат, ты это прекращай, так и утонуть недолго, – напрягается, судя по голосу, Фил. Припекло ему, видимо. Испугался, что я могу откинуться на его территории. – Так что случилось? Ко мне какие-то претензии есть?

– Да нормально всё! Не парься! К тебе претензий никаких, – переключаю его со своей персоны на себя. – Я просто хочу вспомнить, что там было.

– Слышь, брат, ну я же хозяином вечеринки был, столько народу там тусовало, я не помню даже, пересекался ли с тобой. Извиняй, если что, но как-то так. Поспрашивать могу, конечно, да и ты сам…

– Не надо спрашивать, забей, короче, – хмурюсь, поняв, что такие расспросы ни к чему хорошему не приведут.

Не то чтобы я сильно заботился о репутации, но как-то не улыбается у всех спрашивать, что я делал на той вечеринке, будто у меня биполярка какая и я сам не помню.

– Слушай, а камеры у тебя на бассейн работали?

– Какие камеры, Иса, ты чего? Охране на лапу дал, они камеры зациклили, чтобы родители о тусовке не узнали. Батя у меня строгий на этот счет. Ты говори, если чем помочь надо, – впрягается он наконец в мою проблему. – Можешь по профилям позырить фотки, вдруг что увидишь.

– Поищу, – киваю, придя к точной такой же мысли.

– Там в чат много фоток скидывали, по дате поищи.

– Лады. Давай, короче, – закругляю разговор и жму «отбой».

Сижу какое-то время и размышляю, а потом решаю открыть тот самый чат и погружаюсь в поиски. Фоток много. Народа тьма на той вечеринке было. Напоминаю себе чертового детектива, рыщу до ряби в глазах – но ничего не нахожу.