И однажды я прекратила всякие попытки добиться внимания родителей. Просто устала, да и поняла, что ничего изменить не смогу. Они такие, какие есть и другими не станут. А я здорова, живу в достатке, и это только благодаря им. Но сколько бы я не внушала себе эту установку, червячок обиды день изо дня шевелился где-то в районе сердца, и периодически напоминал о себе отголосками тупой боли.

– Ванесса! Не смей меня игнорировать! – донеслось из-за двери.

– Отстаньте все от меня! – рыкнула я, сорвавшись. В ответ до меня донёсся звук удаляющихся шагов. Понятно, мама обиделась.

Да и плевать! Я устала постоянно обо всех волноваться и жалеть. Меня вот никто не пожалел! Конечно, Ванесса ведь сильная, она всегда со всем справляется.

Я вздохнула и поплелась в ванную. Приняв душ, завалилась в кровать и моментально уснула.

Будильник сработал слишком рано. То есть, сработал-то он в шесть утра, на сколько и был настроен, но по ощущениям, я словно только пять минут назад глаза закрыла. Вставать катастрофически не хотелось, но вспомнив, кто ждёт меня в медблоке – соскочила с кровати, как подорванная. Снова душ, затем высушила волосы и собрала их в косу, почистила зубы. Так, а теперь нужно было решить, что надеть. Захотелось принарядиться перед драгарцем. Вчера, когда он на меня упал, у меня сердце замерло. От него так приятно пахло, даже не могу объяснить чем. Но мне понравился его запах, хотелось уткнуться ему в грудь и вдыхать, не останавливаясь. Вот бы я опозорилась!

Подойдя к шкафу я запустила свою голограмму. На голографическую копию было куда удобнее и быстрее мерить одежду, чем на реально человека.

Сначала я придирчиво осмотрела себя в белье. К сожалению, ничего нового не увидела: длинные рыжие волосы, волнами спускающиеся к талии; большие светлые глаза, веснушки на щеках, курносый нос, а также пухлые и яркие от рождения губы. Меня называли миловидной. На данный момент, я была единственной рыжей в семье. Мама говорила, что я пошла в бабушку. Но так как её фото не сохранились, пришлось поверить им на слово.

Фигура тоже ничем примечательным похвастать не могла. Хотя бы стройная и то хорошо, а вот грудь могла бы быть и побольше. Но уж какая выросла.

Применив весь свой немногочисленный гардероб на голограмму, с прискорбием осознала, что надеть мне абсолютно нечего. Плюнула на всё, надела форменный тёмно-синий комбинезон и тихонько открыла дверь. Задача стояла смыться из дома, пока сестрицы не проснулись и не взяли меня в оборот. К допросу я была не готова.

Тихонько спустилась на первый этаж и на цыпочках пробежала по коридору к входной двери, где и была поймана с поличным.

– Ванесса, – остановил меня строгий голос отца. – Не рано ты на работу собралась? И даже не позавтракала.

– Да я на работе перекушу. Мне на дежурство надо, – сказала, пятясь к двери.

– Какое такое дежурство? – нахмурился генерал Бравос.

– В смысле какое? В медблоке, конечно. Ты же сам меня туда определил, отбывать наказание.

– Что в медблоке помню, на память пока не жалуюсь. Но про дежурства речи не шло, – сообщил с прищуром во взгляде.

– Пап, я обычный работник, и даже то, что являюсь дочкой министра, никак не влияет на мой рабочий график. Все дежурят, и я должна, – устремила на отца прямой взгляд, готовясь отражать атаку.

– Ладно, иди. Но чтобы не лезла, куда не просят. И от драгарца держись подальше, не нравится мне интерес Повелителя к нему, – задумчиво произнес отец, потирая подбородок.

– Хорошо, – согласилась. Знала, что спорить бесполезно, но и слушаться не собиралась. – Так я пошла? – спросила осторожно.