– Но ведь он ничего плохого не сделал! – во мне говорила глупость, однозначно.

Повелитель с намеком взглянул на мою руку, а затем ему видимо надоело слушать глупости и он произнес:

– Мои приказы не обсуждаются. Нам нужно допросить драгарца.

– Повелитель, – встрял в разговор Док, – объективно говоря, драгарец сейчас не в том состоянии, чтобы его допрашивать. К тому же он ничего не помнит, наблюдается диссоциативная амнезия.

– Точно? Ты его уже обследовал? – с сомнением в голосе спросил Повелитель.

– Только начал, но уже могу сказать, что скорее всего – это затянется надолго. Нужно сделать кучу тестов, проверить его на все вирусы, бактерии. В общем, работы предстоит много, – подытожил Док.

– У меня нет столько времени, – процедил Херкад Аль-Риши сквозь зубы. Охранники за его спиной напряглись. – Мне нужны результаты как можно быстрее!

– Я постараюсь, но вы же понимаете, что обследование – дело не быстрое.

– Ничего не хочу понимать! – рыкнул правитель. – Даю тебе три дня. Не успеешь, сядешь в карцер вместе с ним, – и он кивнул головой в сторону медикапса, под “ним” имея в виду драгарца.

– Понял, – буркнул наш гордый Док.

Повелитель бросил злой взгляд на капсулу и махнув охране, удалился из лаборатории.

– Ванесса! – подошел ко мне отец. Схватил за локоть и зашипел на ухо: – Ты меня расстраиваешь, дочь. Я ведь предупреждал, чтобы ты вела себя тихо.

– Со всем уважением… – попытался вмешаться Док, но его грубо осадили:

– Я не позволял встревать в мой разговор с дочерью! Ванесса в защитниках не нуждается, у неё есть я.

Док поджал губы, но спорить не решился. И правильно. Отец у меня суровый. Истинный военный, который умеет осаживать одним взглядом. Даже его самые матерые подчиненные перед ним робеют. Зато своих девочек любит до безумия и балует. Несмотря на то, что из всех дочерей ко мне он проявлял чувства меньше всего, я знала, что он меня любит. По-своему, но любит. Оберегает. И для каждой из нас хочет только самого лучшего. А на Дока отец давно “зуб заточил”. Заметил, что я много времени провожу в медблоке, и бегу туда всегда с радостью, ну и подумал всякое, чего на самом деле нет. Разубеждать я его не стала, знала, что бесполезно. Оставалось только терпеть, причем по большей части именно Доку.

– Я внимательно слушаю, – окинул меня суровым взглядом генерал Бравос.

– Виновата, – опустила я голову и тут же снова вскинула, потому как справедливость во мне победила: – А что, я должна была промолчать и позволить допросить раненого иномирца? Он же чуть не умер! Столько крови потерял, ужас просто! Думаешь я не знаю, как вы умеете допрашивать? Я не для того его спасала, чтобы вы угробили! – прокричала.

Отец молча меня выслушал, затем поднес указательный палец к губам и проговорил:

– Цыц! На отца орать вздумала? – все тем же спокойным голосом, что меня, если честно удивило. – Неужто это я тебя воспитал такой хамкой?

– Пап, я…

– Цыц, я сказал! Что из выражения: “Сиди тихо и не высовывайся!”, тебе непонятно?

– Я все поняла, генерал Бравос, больше не повторится, – отчеканила каждое слово. Стало обидно за подобную выволочку со стороны отца. Я ведь не вечная витающая в облаках Тина, со мной можно серьезно разговаривать. И толком объяснить всё тоже можно, только кое-кто не посчитал нужным. Но виновата все равно я. Отличная позиция!

– Ванесса, – протянул он руку, хотел погладить по щеке, как делал обычно после показательной порки, но я резко отступила и отвернулась, – я ведь беспокоюсь за тебя, глупая.

– Я уже давно поняла, что старшая дочь у тебя не удалась. Спасибо, что в очередной раз напомнил.