Подхожу к ресепшен.

По ту сторону стеклянной перегородки мне улыбается девушка. Называть свою фамилию не требуется — в этом городе мое лицо известно всем, и у каждого насчет моей личности имеется свое мнение, о котором искренне мне вряд ли кто-то признается и на которое мне плевать.

Сотрудница приветливо здоровается, а потом шагает к стеллажам и ловко находит среди стопок с бумагами нужную папку.

— Поздравляю, Андрей Вячеславович, — протягивает мне.

— Спасибо, — отвечаю сухо.

Не для девушки в белом халате я берег эмоции. Матовый файл разрывать чуть ли не зубами на всеобщем обозрении не спешу.

Холодно, выдержано забираю его и удаляюсь обратно в машину. Только в салоне, надежно скрывшись за тонированными стеклами, с остервенением и неутолимой жаждой грубыми движениями распаковываю файл.

Внимательно вглядываюсь в строчки и вижу разрезающий душу на части, морально убивающий, как приговор осужденному на пожизненное — ноль. Первые минуты не верю, списывая на то, что перепутал информацию, и снова перечитываю, но нет. Вероятность отцовства отрицательная.

Какое безрассудство, а ведь я наделся, что судьба больше не даст мне под дых. Поспешил.

Я застываю, замираю всем естеством, почти не дышу, только рука машинально комкает в кулаке бумажный лист. Я вообще не представляю, как Диана собирается смеяться мне в лицо после результата. Я же на самом деле ее улыбку ждал и хохот. А теперь…

Как мне с этим жить?

А может, когда жена говорила об отцовстве, то кривила душой, знала, что Саша не мой, и она действительно хочет глумиться, принимая меня за доверчивого идиота? Повелся же на ее россказни.

Эмоции бурлят внутри и выплескиваются через край из чаши моего терпения.

И вот как сейчас возвращаться домой, зная, что, помимо Дианы, меня там заждался Саша? Он совсем маленький и доверчивый, как подсолнух к солнцу, тянется к людям.

В этот момент мои мысли насчет жены синхронизируются по каким-то неведомым каналам с самой Дианой. От вибрации гудит телефон, она звонит.

И как сдержаться, чтобы не высказать Диане много нового, что я теперь думаю на ее счет?

Сминаю лист до твердого комка и все же отвечаю.

— Где же ты, Андрей? — немного волнительно звучит ее голос. — Ты скоро? У нас для тебя тут сюрприз…

— Достаточно на сегодня сюрпризов. Уволь.

И отключаю телефон, бросив его на соседнее кресло.

Поюзанную бумагу с результатом прячу в карман, отношение к документу пренебрежительное, вроде ненужной рекламы, навязчиво сунутой в руки промоутером.

Кое-как завожу авто — на автомате . Еду на рефлексах, потому что в голове бушует революция. Я отказываюсь верить в дичь, что происходит со мной.

Выруливаю из-за поворота, притормаживаю у нерегулируемого пешеходного перехода ради одного мужчины, что мнется, не решаясь ступить.

Не сразу я узнаю в нем дядю, потому что отвлечен совсем на другое. Но когда до меня доходит, что это Феликс, жму на сигнал. Дядя хмуро оборачивается, недобро посмотрев в мою сторону, даже злобно. У Феликса всегда тяжелый взгляд.

Опускаю стекло.

— Дядя! — высовываюсь из окна.

Он, услышав мой голос, смягчается и неспешно выходит на дорогу, прогулочным шагом, словно пока задерживает остальной поток движения, все водители должны смиренно ждать.

Разблокировав пассажирскую дверь спереди, наблюдаю, как дядя садится в салон.

— Вот это встреча, Андрей. Не предполагал тебя увидеть.

— Почему ты здесь? А где тетушка?

— Квартиру сняли неподалеку, не стали тебя вовлекать в подробности, не до стариков тебе, наверное. Эдита отправилась повидать тебя, и я удивлен, что вы не вместе.