Лана

Тяжело отстранившись и слегка подрагивая, Эдгар изучал ее долгим пронзительным взглядом. В золотистых глазах сверкало отражение полной луны. На крыльях носа и щеках мужчины выделились крупные пятна веснушек, и это делало его обворожительным – дух захватывало.

Удивительно, почему стоматолога до сих пор никто к себе не привязал? Почему его никто так и не соблазнил? Не женил на себе… не нарожал детишек полный дом? Его же красоту не скрыть под маской врача и широкие плечи на спрятать больничным халатом. Он словно заморский принц или шейх, которому хотелось отдаться в рабыни.

Пока Эдгар смотрел куда-то в пространство, будто сквозь Лану, она потянулась и поцеловала его в губы. Осторожно скользнув языком по контуру, не давила, а лишь позволила ему ответить. Горячее дыхание со свистом толкнулось в лицо, глаза напротив загорелись, ноздри затрепетали, и Эд с резким выдохом, придерживая спину, перевернул девушку на диван и навис крупной тенью.

Мир трепетал в очертаниях крупной фигуры, кружился в золотистом сиянии, что притаилось в глубине глаз мужчины.

Стащив его рубашку через голову, Лана замурчала от удовольствия и медленно провела ладошками по широкой напряженной груди. Кисейно-нежно, словно хотела перебрать, как бисер, каждую трепещущую клеточку, прочувствовать ленты натянутых мышц, словно желала слиться с мощью мужчины, чтобы он поглотил ее волю, накрыл собой, спрятал от жестокого внешнего мира.

Прикасаться к коже Эдгара – настоящее блаженство. Бархат под пальцами наэлектризовывался и распалял внутри дивное чувство наполненности и бешеной тоски, желания получить нечто большее. Царапнув ноготками по ребрам, впилась сильнее в упругие мышцы пресса, испытывая радость. Эд тихо застонал над ухом, а Лана перевела ладони чуть выше и ближе к центру, прислушалась, как бьется под ребрами мощное сердце. Каждый стук, как колокол. Каждый порывистый вдох и сиплый выдох, как разрешение идти дальше.

Эдгар отвечал на ласки отчаянно, шаря ладонями по девичьим плечам, стягивая с плеч платье, грубо, настойчиво массируя ключицы, перебираясь руками к груди. Он тоже слушал, поняла Лана. Как тарабанит ее сердце, срываясь с цепи, теряя ритм, спотыкаясь, когда мужские пальцы осмеливались погладить, сжать сильнее спрятанные под тонкой тканью платья полушария.

Она не дышала. Эд не выдыхал.

Лана едва не теряя нить реальности, перебежала пальцами на его спину, чувствуя, как отзывчив он на любое прикосновение, как мелко дрожит и пунктирно дышит. Царапнула вдоль позвоночника, ноготками вниз, шалея от мощи и выраженных бугров мышц. Скользнула указательным пальчиком в ложбинку на пояснице и замерла под плотно затянутым поясом.

Его запах, многогранное амбре с нотками цитруса, свежестью чайного дерева и терпкостью белоснежного мускуса, выкручивал и ломал барьеры. Лана заметила, как безумно горят жёлтые глаза, как мужчина облизывает пересохшие от рваного дыхания губы. Это было приятно: осознавать, что она нужна ему также сильно, как он ей. Никаких сомнений – он тот самый.

Мужчина наклонился, тёмные волосы упали на высокий лоб, а глаза полыхнули, напоминая маленькие солнца. Эдгар будто намеренно водил Лану по краю безумия и не позволял шагнуть за грань. Это мучило, злило, но и настраивало на одну с ним тональность. Она потянулась сама, обвила крепкую шею руками и прижала к себе, настаивая на поцелуе. Оставаясь в миллиметре от его губ.

Вот я. Вся твоя.

Луна щедро поливала его смуглую кожу золотом, и на ней распустился красочный узор в виде чешуи.