– Ишь ты! Настырный какой! Зачем же мне её увозить, если счастье её здесь. В чужом краю неизвестно ещё, что нас ждёт. А здесь… я буду уверен, что Мора в надёжных руках.

– Так благословляете? – не веря своему счастью, ахнул Эхри.

– Благословляю, – усмехнулся Джерард. – Зови скорее свою невесту обратно в дом!

***

14. 14 Сны на рассвете

Эйлин

Лина взобралась на изгородь и, усевшись, на широкую жердь, болтала ногами.

Мора стояла рядом, молчала, неотрывно глядя на крыльцо дома. Отсюда им было не видно и не слышно, о чём говорили мужчины, но казалось, старшая и сквозь стены могла разглядеть.

– Не бойся ты так! Всё будет хорошо, – беззаботно заверила Эйлин. – Я сказала папе, что у вас любовь. Он обязательно разрешит вам пожениться…

Мора бросила на неё короткий взгляд и мгновенно покраснела ещё сильнее, прижала ладони к рдеющим щекам.

– Ой! А у вас же, значит, маленький будет! – от осенившей её мысли Эйлин едва не свалилась с забора. – Дашь мне понянчить?

– Э-э-э-йлин! – смутилась окончательно Мора.

– А что такого? Сначала свадьба, потом детки… – Эйлин пожала плечами. – Ой, как же я рада! Можно я тебе косу заплету на свадьбу? И цветами украсим… И попросим у папы новые платья…

– Погоди ты, неугомонная! – рассмеялась Мора, но Лина видела, что за смехом она пыталась спрятать волнение. – Ещё ничего не решено…

– Чего там решать? – фыркнула Эйлин. – Раз любовь, надо жениться, и детей надо… А я буду нянькой!

Лина внезапно перестала улыбаться и тяжко вздохнула, напугав этой переменой Мору.

– Если, конечно, мы останемся… – она подняла глаза на сразу погрустневшую сестру. – Мне совсем не хочется уезжать отсюда. Как же мы там где-то с папой будем… без тебя? Неужели я даже не увижу ваших с Эхри деток? И тебя больше не увижу?

– Ой, Лина, не говори так! – всхлипнула Мора и крепко её обняла, прижав к плечу, поцеловала нежно в макушку.

– Мора! Иди скорее!

Старшая выпустила Эйлин из объятий и обернулась на зов.

Эхри стоял на крыльце и улыбался так счастливо, что сомнений не осталось – отец дал согласие.

– Скорее! – снова позвал он.

Мора бросилась к нему, и Лина, конечно, следом… Её никто не звал, но такое пропустить она не могла.

Прежде чем войти в дом, Эхри на мгновение прижал к себе Мору, что-то шепнул и коснулся губами щеки.

Эйлин сперва фыркнула про себя – ох, какие нежности! До чего же смешные эти влюблённые!

Но Мора была сейчас такой счастливой и такой невозможно прекрасной, что насмешничать сразу расхотелось, и даже как-то сердечко защемило.

И, наверное, впервые в жизни, Эйлин захотелось, захотелось нестерпимо сильно, чтобы однажды кто-то посмотрел на неё вот так, как сейчас Эхри смотрел на Мору, чтобы кто-то держал её вот так за руку, и улыбался, улыбался просто оттого, что она улыбается в ответ.

Эйлин смутилась этих странных желаний, рассердилась на саму себя – что за глупости!

Машинально сунув руку в передник, Лина испуганно её отдёрнула, когда пальцы коснулись нежных, чуть влажных от росы соцветий. За всей этой кутерьмой, она и забыла о своей пугающей находке.

Она вздрогнула… Надо избавиться от цветов, и как можно скорее, пока их не увидел отец , или Мора. Хватит и того, что она сегодня всех переполошила сначала странным сном, потом этим жутким следом от когтей. Подумать только, как всё обернулось…

Если бы не этот кошмар на рассвете, Мора, пожалуй, ещё долго бы ждала своего Эхри.

А сейчас Эйлин отстранённо слушала, как отец говорил своё напутственное слово жениху и невесте. Говорил он хорошо – верные слова, добрые, нужные и даже красивые, чего за папой обычно не водилось. Авонмора и её будущий муж слушали внимательно, кивали послушно, а Эйлин вряд ли смогла бы повторить, что произносил отец.