Мора бросила на него беглый взгляд и ещё усерднее взялась тереть мокрую отцовскую рубаху.

Красавчик смущённо мялся рядом – ещё бы… не привык, чтобы его так упрямо не замечали!

– Они вас… не обидели? – наконец спросил Эхри.

И хоть глядел они исключительно на Мору, ответила ему Эйлин.

Уперев руки в бока, она вскинула подбородок, задрала голову и фыркнула:

– Вот ещё! Мы за себя постоять можем. Обидели… Конечно, эта змея Пег наговорила нам гадостей! Будто это и так неясно. Но мы тоже в долгу не остались. А если бы она меня или Мору хоть пальцем тронула, я бы ей так задала!

– О, не сомневаюсь! – звонко рассмеялся Эхри, и Лина улыбнулась невольно – а хороший у него смех, весёлый, незлой. – С тобой, рыжая кроха, даже я поостерёгся бы связываться! А вот сестра твоя… – светлый взгляд Эхри снова скользнул к Море, – так не может…

– Ты что это… хочешь сказать, что моя сестра… рохля? – возмущённо вспыхнула Эйлин.

Кулачки её сразу сжались – она была готова и на этого великана наброситься – пусть знает, как обижать Мору.

– Никакая она не рохля! Скажешь тоже! – не менее возмущённо фыркнул Эхри. И вдруг добавил тихо: – Она просто… другая… Мягкая, спокойная… нежная…

Эйлин удивлённо вскинула брови, посмотрела на покрасневшую сестру, которая усиленно прятала глаза, будто они вовсе не про неё говорили.

А Эхри продолжал, словно завороженный разглядывая залившееся краской лицо Моры, русый локон, выбившийся из косы – в свете солнца он казался золотисто-медовым, облепившую ноги мокрую юбку:

– Это ты, малявка рыжая, как лесной пожар, а сестра твоя… она… как эта река… Тихая, кроткая, сдержанная… Но разве не в этом её сила? Эти безмятежные воды питают наши поля и луга, благодаря им существует Нокдагли, и все мы живём здесь. Эта река… как сама жизнь. Это и есть истинное величие! Понимаешь?

– Ого! – Эйлин перевела взгляд с юноши на Мору, и обратно. Ей стоило больших усилий не расхохотаться. – Как запел-то! Ты что, Эхри, никак в барды решил податься?

– Ничего ты не понимаешь, мелкая! – сокрушённо покачал головой осмеянный «поэт». – Видно, не доросла ещё!

Эйлин хотела сказать, что она уже взрослая, но её вдруг резко одёрнула сестра.

– Хватит болтать, Лина! Идём домой!

Мора схватила большую корзину и, не поднимая взгляд, буркнула:

– До свидания, Эхри.

Но не тут-то было…

В одно мгновение он оказался рядом и, мягко отстранив старшую, забрал у неё из рук тяжёлую плетёнку с мокрым бельём, мимолётно коснувшись её ладони.

– Я донесу, – просто сказал он. Не спрашивая, а непререкаемо сообщая то, что уже решил. – Тяжело ведь таскать…

– Не надо, – вспыхнула, словно мак, и без того красная Мора, – я давно привыкла сама…

– Так отвыкай! – Эхри улыбнулся и зашагал по тропинке к их дому, оглянулся через пару-тройку шагов. – Мелкой лучше помоги, а то её из-за корзины не видно.

Ноша Эйлин была в два раза легче – она бы и одна её дотащила, а уж вдвоём с сестрой… Просто прогулка, а не тяжёлая работа!

Глядя сзади на широкую спину Эхри, Лина всю дорогу до дома размышляла о том, что не такой уж он и старый, и не задирается, как другие… И конь у него самый красивый в Нокдагли…

И как хорошо бы вышло, если бы Эхри позвал Мору замуж, тогда Эйлин непременно выпросила бы у будущего родственника хоть разок прокатиться на его чудесном Ветре.

***

11. 11 Сны на рассвете

Эйлин

– Стало быть, вот оно как… – отец сидел, подперев голову рукой, и задумчиво потирал лоб, словно так ему было легче думать. – И ты уверена, что он Море по душе, этот Эхри? Она сама тебе сказала?

– Ой, папа! – Эйлин скорчила забавную рожицу. – Ничего она не говорила. Ты же знаешь нашу Мору! Та ещё молчунья, слова не вытянуть. Она только фыркает на все расспросы и машет на меня руками, но при этом так краснеет, что сразу всё ясно. Даже не сомневайся – она точно влюбилась!