На лице Матильды появилась лёгкая улыбка:

– Кажется, читать мысли ты ещё не научился.

«К сожалению, в этом она права. Знает ли она, как прекрасна, когда улыбается? И какая она красивая?»

Светлые вьющиеся волосы выбились из хвостика на затылке, и я машинально поднял руку, чтобы смахнуть прядь с её лица, но вовремя опомнился.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

– Я так и не извинился за… – поспешно начал я, а она в то же время выпалила:

– Этот дурацкий череп не…

Мы оба замолкли, но через полсекунды предприняли новую попытку:

– Я не хотел, чтобы из-за меня ты снова оказалась в опасности, – продолжил я, а она в ту же секунду сказала:

– Без тебя было так скучно.

Мы улыбнулись друг другу.

– Ты первая, – сказал я.

Матильда вздохнула:

– Я должна была с самого начала признаться, что твоя мама мне заплатила. Прости, пожалуйста.

– Нет, это ты прости, что я наговорил тебе таких ужасных вещей. Я был полным идиотом. – Мне было удивительно приятно это говорить, поэтому я повторил ещё раз: – Полным идиотом.

Ямочки на её щеках стали глубже.

– Где же ты была всё это время? – спросил я. – Я ни разу не видел, чтобы ты выходила из дома. Уже боялся, что твои родители отправили тебя в монастырь или что-то в этом роде.

– Меня… э-э-э… часто не было дома, – неопределённо ответила она, а затем, не переводя дыхания, выпалила: – А ты? Как поживают профессор Кассиан и феи? Завёл ли Гиацинт новых ворон? Ты снова разговаривал с Ницше? Не довелось ли тебе за это время полетать на ките-цепеллине? Имела ли Жанна в виду профессора, когда утверждала, что знает твоего деда? Что нового ты выяснил о пророчестве? Ты уже выучил текст на память? Как поживает Конфуций? Куда и зачем Северин хотел тебя забрать? И зачем Жанна ему помогала? Успокоился ли Гектор?

«Как же мне её не хватало! Но с чего же начать? Лучше с худшего».

– Северин мёртв, – сказал я.

– Что? – Глаза Матильды широко распахнулись.

Я кивнул.

– А самое кошмарное – все его забыли, кроме тебя и меня. – Я обещал Гиацинту ни с кем об этом не говорить, но Матильда была исключением.

– О-о-о, – протянула она, и я почувствовал, как в её голове вихрем закрутился рой мыслей. – Кажется, поняла! – Она резко наклонилась вперёд. – Забытое проклятие или заклинание, которое на нас не действует? Или, может быть, Северин существовал только в параллельной вселенной, которую мы, сами того не осознавая, покинули? Но почему? И как? И откуда ты узнал, что Северин мёртв?

– Я был там. – На этот раз мне не терпелось снова рассказать всю историю от начала до конца. Как назло, именно в этот момент к нам, широко улыбаясь, подбежал мой приятель Тристан.

– Вот это да, Квинн! Из-за тебя на биологии творится чёрт знает что, а ты сидишь себе спокойно на скамейке и глазки строишь, – сказал он.

Думаю, по моему выражению лица легко было догадаться, насколько я не заинтересован никуда уходить. Тристан извиняюще пожал плечами:

– Прости, но мне надо тебя забрать: училка устроила настоящий переполох, потому что никто не знал, куда ты подевался. – Рассмеявшись, он продолжил: – Леопольд сказал, что у тебя, наверное, закружилась голова и ты упал. Он отчаянно пытался организовать поисковую группу. Кажется, во время пасхальных каникул Леопольд прошёл курс первой помощи и ему не терпится кого-нибудь спасти.

«Ну вот. Не очень-то разумно прогуливать в первый же день».

Учителя изо всех сил старались облегчить моё возвращение в школьный коллектив после такого долгого перерыва, поэтому, конечно, моё отсутствие тут же заметили. Доктор Илмац, наш директор, даже упомянул меня в своей утренней речи, которую он обычно произносил по громкой связи. Моего имени он, понятное дело, не запомнил: «Мы рады приветствовать Квинна фон Арнсберга в стенах нашей школы».