С Жанной дело обстояло абсолютно так же.

– Кто такой Северин? – легкомысленно поинтересовалась она.

«Любопытно, что же она помнит о том случае на крыше, если Северин полностью из него вычеркнут? Как тогда объяснить историю с порталом, ведь кто-то же должен был его открыть? И если бы Северина не существовало, зачем она вообще полезла на эту крышу? Наверное, возвращаться к событиям с такими провалами в памяти довольно неприятно».

Но Жанна продолжала как ни в чём не бывало. Она сняла ногу со спинки скамейки и поправила куртку, снисходительно нам улыбнувшись:

– Повторяю, я не какая-то простушка, но вам, людишкам, этого не понять. Кажется, вам нужно ещё немного времени, чтобы осознать, что в школе появилась новая ученица. Поэтому я пока пойду на урок. Кстати, как я выгляжу?

Не дожидаясь ответа – ей вовсе не нужно было наше подтверждение, что она потрясающе выглядит, – Жанна повернулась и зашагала прочь.

– Кто такой Северин?.. – повторила вопрос Матильда.

– Да никто. – Вздохнув, я плюхнулся на скамейку.

Матильда смотрела, как Жанна поднимается по лестнице и исчезает в здании школы.

– Не могу поверить, что она вычеркнула его из своей жизни так быстро, – сказала она, покачав головой, – после всего этого гадкого сюсюканья. «Милый», «дорогая»!..

«Что-что?»

Я уставился на неё в полном недоумении, на секунду даже забыв вдохнуть воздух.

– «Я только быстро сброшу эту малявку с крыши, дорогой, и мы сможем продолжить целоваться», – продолжала Матильда, довольно удачно пародируя голос Жанны. – А потом Северин такой: «О да, дорогая, сделай это, а я пока постою здесь, весь такой мужественный и сексуальный, одной рукой буду открывать порталы, а второй вызывать мерзких пернатых змей…» – Она запнулась и испуганно посмотрела на меня. – Что такое? Что случилось?

Я громко втянул воздух, не зная, что и подумать.

– У тебя голова закружилась? – обеспокоенно спросила она, присаживаясь рядом со мной.

– Ты помнишь Северина?

Она раздражённо моргнула:

– Нет, конечно нет. Я вообще тут же забываю парней, в которых бросаю колышки для рассады. И неважно, какие у них там интересные шрамы или магические порталы.

«Она действительно его помнит!»

Меня охватило невероятное чувство облегчения: Гиацинт ошибался – о существовании Северина знал не только я.

– Я мог бы догадаться. Ты просто… чудо, – сказал я, совершенно не заботясь о том, что больше не могу контролировать уголки своего рта, которые подскочили, образовав дурацкую улыбку. В полном восторге я уставился на Матильду. («Она настоящее чудо. Моё чудо. Как я только выжил без неё все эти недели».) – Ты даже не представляешь, как я по тебе соскучился.

Недолго думая, я высказал вслух то, что было у меня на уме, и, наверное, обнял бы её, если бы Матильда не вздрогнула. Меня будто облили холодной водой: Матильда смотрела на меня широко раскрытыми глазами, её взгляд был серьёзным и немного растерянным.

«Что я вообще себе позволяю? Мы не общались несколько недель, а теперь я веду себя так, словно просто ездил в отпуск или что-то в этом роде. Понятно, что моё поведение показалось ей очень странным…»

– Прости, я не хотел… – Внезапно у меня действительно закружилась голова, и я порадовался, что уже сижу. – Я просто так… Но, наверное, за это время ты уже… Я… Ты даже не представляешь… («О боже, какой же я жалкий. Так заикаться».)

Матильда по-прежнему пристально смотрела на меня.

«Наверное, думает сейчас, какой я идиот и что она во мне нашла. Возьми себя в руки, Квинн, ты сможешь!»

Я откашлялся:

– Многое изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз. («Хотя бы договорил предложение до конца. Уже хорошо».) Но если после всего, что произошло, ты больше не хочешь слышать… («Обо мне!») …обо всей этой граничной чепухе, я тебя пойму.