– Наконец-то, малыш, – сказала мама, чмокнув меня в щёку. – Мы написали тебе кучу сообщений, но ты не ответил, поэтому мы не стали больше ждать и вышли.

«Ах да. Совсем забыл об ужине».

Я очень любил суши, но сегодня не смог бы проглотить ни кусочка. Наверное, это читалось на моём лице, потому что мама обеспокоенно заглянула мне в глаза.

Я промямлил что-то о разрядившейся батарее и потерянном чувстве времени.

– Да ведь это просто замечательно, если ты так увлёкся, что забыл о времени, – сказал папа, протягивая руку Гиацинту. – Гиацинт, верно? Мы с тобой недавно познакомились. Я отец Квинна. Альберт.

Гиацинт улыбнулся своей тёплой фейской улыбкой и пожал папе руку:

– Приятно познакомиться.

– А где твои костыли? – поинтересовалась мама.

– Костыли… Да… Они… – неуверенно начал я.

– В спешке мы совершенно о них забыли, – вмешался Гиацинт. – Я сбегаю за ними и занесу Квинну домой.

– О, это так мило с твоей стороны. – Мама засияла. – Ведь завтра у Квинна первый день в школе после четырёх с половиной месяцев перерыва.

– Именно это мы хотели сегодня отпраздновать, – добавил папа. – На Йозефштрассе открылся новый суши-бар. О нём прекрасные отзывы.

– Гиацинт, присоединяйся к нам, – сказала мама. Было видно, что она в восторге от собственной идеи. – Мы всегда рады друзьям Квинна.

Это было правдой. После моего несчастного случая мама постоянно боялась, что я могу остаться в одиночестве. Именно поэтому она решила договориться с Матильдой, чтобы та меня навещала, а я ничего не знал об их сделке. И вот теперь мама пришла в восторг от Гиацинта, ни капли не волнуясь, что он появился из ниоткуда, что он старше меня, что у него татуировки по всему телу и что он ходит в странных футболках. Например, сегодня на животе у Гиацинта красовалась надпись: «Цветку – цветочное».

– Да, приглашаем тебя от всего сердца, – поддакнул папа.

– Мы хотим побольше о тебе узнать! – Мамин взгляд скользнул по футболке Гиацинта. – Ты сам выбрал футболку с этой надписью? – спросила она с лёгким смешком, чтобы вопрос сошёл за шутку. – Ты не подумай, что я консер-вативна, просто мне очень интересно…

– Не волнуйся, мама, – насмешливо сказал я. – У тебя настоящий дар видеть людей насквозь. Помнишь, как ты с первой встречи полюбила психотётку? И Северина?

– Какого такого Северина? – спросила мама. Она повернулась к Гиацинту. – Мне до сих пор стыдно из-за этой «специалистки». К сожалению, никто не мог предположить, что ей самой нужно лечиться.

– Ха-ха, – сказал я. – А теперь без шуток. Помните Северина? Моего физиотерапевта?

Мама нахмурилась:

– Мне это имя ничего не говорит. А тебе, Альберт?

Я почувствовал, как по моей спине забегали мурашки. Гиацинт крепко держал меня под руку, потому что я слегка качнулся из стороны в сторону.

– Вы это серьёзно? Вы больше знать не хотите ни о каком Северине? – Я перевёл взгляд на папу, который извиняюще пожал плечами, а потом – на маму. – Северин Зеленко! Физиотерапевт, который полюбился вам ещё в реабилитационном центре. Была бы ваша воля, вы бы его усыновили! Ну же! («Это наверняка какой-то розыгрыш».) Высокий симпатичный парень со шрамом. Всегда находил правильные слова, чтобы меня подбодрить.

Родители задумчиво покачали головами. Мурашки уже достигли моей шеи. Я чувствовал, как маленькие волоски на моей коже встают дыбом.

– В реабилитационном центре… – размышляла вслух мама. – Их было так много… Я помню одну решительную медсестру, которая первой сказала, что тебе больше не нужно носить поддерживающие чулки…

– Да, – подтвердил папа. – Я тоже её помню. И ещё одну, весёлую, с веснушками. Она всё время приговаривала, что салатом мышцы не укрепишь.