Громкий цокот башенно-высоких любимых Алекс каблуков моментально отрезвил поплывший мозг. Боги мои, боги! Что за прелестную картинку она сейчас увидит: мы с Максом, который, кстати, ее зять, на лестничной клетке, я в ночнушке и халате, с нечесаными лохмами на голове, целуемся как ушибленные гормональной бурей подростки! Я подняла руку, чтобы поправить хотя бы распахнувшийся ворот, но Максим Владимирович цапнул ее на подлете и, недобро усмехнувшись, процедил:

– Не вздумай опять дать мне пощечину, торопыжка. Иначе я разложу тебя прямо у этой стенки, и твоему удовольствию будет долго завидовать весь подъезд.

С мысленным содроганием, продублировавшимся дрожанием коленок и мелкими спазмами где-то в самом низу живота, я бешено замотала головой и зашипела-засвистела на него:

– Отойди от меня, маньяк. Сюда Алекс идет. Ты не слышишь, что ли?

Он, наверное, действительно не слышал, ибо при имени тещи удивленно вскинулся и в ту же минуту отпрянул от меня.