Однако вот же он, белоголовый представитель древней расы, стоит перед путниками в живом плотном теле, а серебристые глаза смотрят пристально, словно хотят что-то сказать…

«Зачем пожаловали, служители Звезд?»

Вопрос прозвучал у жрицы в голове. Ну разумеется, создания высшего порядка предпочитали общаться напрямую, то есть мысленно. Бхагини, основательница ордена всемудрых сестер, тоже обладала этой способностью, как и все ее преемницы – по сути, это был решающий фактор в выборе новой верховной жрицы Звездного храма. И нынешняя глава ордена отнюдь не случайно послала «вверх» сестру, которая соответствовала уровню общения среброглазых ашми. Сосредоточившись, она постаралась ответить таким же способом:

«Мы здесь по велению Звезд! Чтобы получить обратно принадлежащее нам».

«Что именно?»

«Отрока шестнадцати лет от роду.»

Ответ не удивил представителя эльфов. У жрицы создалось ощущение, что и спрашивал он только для порядка.

«Хорошо, мы вернем принадлежащее вам. Шестнадцать лет назад ашми действительно нашли на границе человеческого младенца, вырастили и воспитали, как своего. Но возвращая его людям, ашми отрекаются от него! Так что впредь не пытайтесь использовать мальчика для каких-либо сношений с нами – отныне он для ашми чужой!»

«Ваша воля вполне справедлива…» – жрица поклонилась, давая понять собеседнику, что уважает его требования.

Но эльфам, похоже, было глубоко безразлично людское уважение и понимание. Выпрямившись, сестра увидела лишь его спину, стремительно ускользающую обратно, на другой край пропасти. Она недоумевающе посмотрела на монаха, стоявшего поодаль. Тот прищурился, вглядываясь в темные скалы противоположного берега, и вдруг выпростал руку: смотри!

От каменной стены отделилась вторая черная фигура, гораздо меньше предыдущей. Миг – и она спрыгнула на землю перед жрицей и монахом. Оказалось, что это мальчик, тоже в черной кожаной одежде, субтильного телосложения, невысокий, с обычными темными волосами, хоть и сплетенными в тугую косу. Не обращая внимания на искателей, он подскочил к валуну, обрубил стрелу и швырнул вместе с тросом в пропасть. Потом тем же маленьким острым кинжалом срезал свою косу у самых корней – одним точным движением – и бросил туда же, в бурлящий поток далеко внизу.

И лишь затем повернулся к паре искателей, поздоровался коротким кивком. Обрезанные волосы распались на неровные пряди, обрамляя красивое загорелое лицо.

«Ты тоже слышишь мысли?» – поинтересовалась жрица, заглядывая в серьезные карие глаза паренька.

Но тот смотрел на нее безучастно, не отвечая ни вслух, ни мысленно.

– Ну что, пойдем, принц Панкам? – спросила сестра. – Лошади ждут нас у подножья горы.

– Лошади? – впервые заговорил пятый претендент на трон Амарты; голос у него был звонкий, высокий. – Я никогда не видел их вживую, только на картинках. Но всегда мечтал прокатиться верхом!

Сашта

Шестая пара искателей, та, что отправилась «вниз», сначала действительно ехала вдоль реки, вниз по течению. Сарх, хоть и достаточно широкий, был не пригоден для судоходства из-за обилия порогов и водоворотов. К тому же лошадей на лодках не переправишь, а моста не существовало в помине: кто в здравом уме по своей воле рискнет отправиться на другой берег, да и зачем – чтобы стать рабом дхаритри? Четыре раза в год от Пура отчаливал большой плот с преступниками, неоднократно нарушившими закон и за это приговоренными к ссылке в Пустошь: это было самое суровое наказание в Амарте. Больше этих людей никто не видел. Считалось, что их забирают дхаритри, «земляные люди», для работ в пещерах под холмами, и что так распорядилась еще первая Триада служителей: ясновидящая жрица Бхагини, воин-монах Саюд и звездочет Дайвин Пратамах. Что получили они от дхаритри в обмен на регулярные поставки рабов, не знал никто, кроме, разумеется, преемников первой Триады. Даже короли не знали, тем не менее, продолжали добросовестно выполнять древние обязательства. С другой стороны, им не приходилось тратиться на содержание преступников в тюрьмах: не хочешь исправляться, жить честным трудом – отправляйся в Пустошь и прощай навсегда!