Дэнвер отставил кубок и резко поднялся. Девка отшатнулась и вжалась в створку, замолкнув разом, наблюдая за приближавшимся кархаром, задышала через нос шумно, дрожа, как лань в когтях хищника. Дэнвер навис над ней скалой, поднял руку, собрав в кулак ворот платья и жёсткий корсет, рванул вниз, разрывая с треском швы, высвобождая полную грудь. Слишком полную — Дэнверу не нравились такие, но выбирать сейчас не приходилось. Девушка вскрикнула и поморщилась от причинённой боли, но не посмела вырываться и пытаться кричать. Дэнвер сжал мягкий сосок, покрутил его в пальцах, оттянув, сжимая, вынуждая его обладательницу задохнуться, заливаясь жаром ещё больше. Кархар больше не мог ждать. Он выпустил покрасневший набухший сосок, схватил за тонкую шею и дёрнул вниз, заставляя девку опуститься на колени.

— Я очень голоден, и советую тебе не дёргаться.

Молодой авери[1] ничего не оставалось, как лихорадочно кивнуть, осознавая, что она попала к чудовищу. И была права — Дэнвер не совсем человек. Теперь уже нет.

Он жёстко взял её за скулы, впиваясь пальцами, вынуждая разжать зубы, обхватил каменный член у основания, ткнув багряной головкой в её тугие губы, погружая ствол в горячие недра её рта. В глазах мгновенно потемнело, а по позвоночнику к пояснице пролилась раскалённая лава. Дэнвер прикрыл веки, процарапав ногтями дерево, сжал кулак, задушив разрывающее в клочья желание сорваться и задвигаться резче, быстрее, чтобы избавиться от этого адского напряжения.

Напряжения, которое разожгла в нём та незнакомка из горной хижины. Её сладкий вкус до сих пор оставался на его языке. Жаль, что не осталось времени продолжить... Перед глазами появилось её бледное умиротворённое лицо и проступивший багрянец на щеках от того, что вытворяли его губы с её нежными шёлковыми складками. Дэнвер прорычал гортанно от нового притока возбуждения.

Девушка вцепилась пальчиками в его бёдра, пытаясь оттеснить его напор, но кархар схватил её мёртво и вошёл членом глубже, но лишь наполовину, отстранился, позволяя глотнуть авери воздуха, но следом вновь погрузился, уже чуть дальше, снова отстранился и вновь толкнулся, задавая ритм, задвигал бёдрами, опираясь одной рукой о створку, другой держал крепко скулы, продолжая размеренно погружаться, ровно настолько, насколько она успевала заглатывать воздух.

Пальцы на его бёдрах дрожали, царапали кожу, ресницы намокли, по щекам потекли слёзы, она издавала невнятные звуки, но Дэнвер продолжал влажно скользить в горячей полости рта.

— Да, вот так, — шипел, ускоряясь, проникая с каждым разом всё глубже к самой глотке, придавливая девушку к двери.

Маленькие губки растягивались вокруг толстого члена, сжимая его тугим кольцом, она старалась впустить его в себя глубже, напуганная тем, что может лишиться не только чести, но он слишком большой. Ей неизвестно кто он, её нутро всё тряслось от страха и возбуждения, его суть давила на неё и сжимала, вынуждая подчиняться.

Дэнвер выпустил её челюсти, жёстко сжав в кулак волосы на затылке, продолжал проникать, напрягать ягодицы, совершая твёрдые, резкие выпады бёдрами, упираясь головкой в горло, пока не сжал челюсти до скрежета. Разрядка мощными толчком ударила в пах, вынудив Дэнвера пошатнуться, он резко вытащил член из её рта, издав утробное рычание, кончил на её обнажённую грудь, его колотило от бешеного оргазма — первого за долгое время.

Отдышавшись тяжело, он посмотрел вниз, наблюдая, как белое семя вязко стекает по алым соскам, вздымавшейся груди. Жертва в клетке с хищником замерла, ожидая нового броска, когда зверь только принюхивался к своей добыче.