— Я поражаюсь твоей выдержке, охотник, — женский голос узнаваем, перед закрытыми веками проявился образ рыжей вампирши. Гибкий силуэт высокой фигуры и копна огненных волос. — Как ты можешь спать, зная, что в любой момент тебя прикончат? 

— Как видишь, могу. И никакой разницы нет, открыты мои глаза или закрыты. Если что-то пойдет не так, и, — я встречаюсь взглядом с Риммой, — меня захотят убрать здесь и сейчас, то вряд ли я смогу противостоять в прямом бою. Из этого получается: нервничать глупо. 

— Ты меня удивляешь, — вампирша подхватывает пустующее кресло и переставляет его ближе к моему. — Не возражаешь, если присяду рядом? — опускается плавно, перекидывает длинные волосы через спинку кресла и копирует мою позу. 

— Ты все равно уже села. К чему вопрос? 

В ответ вампирша прикусила нижнюю губу и хитро прищурилась. Живая, эмоциональная, как новообращенная, но при этом сдержанная. 

— Как давно тебя обратили? — вопрос возник сам собой.

— А сам как думаешь? 

— Не самая приятная человеческая черта: отвечать вопросом на вопрос. 

— А я и не человек. Но все же? 

— Если взять в расчет твое имя, точно не больше сотни лет. Думаю, около пятидесяти, — произнес наобум. 

— Угадал. Прошло сорок семь лет с момента обращения, — улыбнулась Римма. — Теперь моя очередь задавать вопросы. 

— Вопрос, — поправил, — и не факт, что я отвечу, — обвел взглядом присутствующих. Вампиры не скрывали интереса к нашему разговору, прекратили другие беседы и бесцеремонно наблюдали. 

— Ну все же я попробую, — рыжая сменила расслабленную позу: села на край кресла и подалась вперед, выдавая свой интерес. — Почему ты охотишься? Тебе не хочется нормальной жизни? 

— А я больше ничего не умею, — закрыл глаза, не желая продолжать болтовню. — И всем нужны деньги. 

— Я уверена, что тех денег, что ты успел заработать, хватит на три человеческие жизни, а возможно, и больше. 

— Смотри в свой кошелек, вампирша. 

— Ясно, — хмыкнула рыжая. — Боишься. Как и все. 

— Не боятся только дураки. Сейчас я несу ответственность только за свою шкуру. Удобно. Лишние заботы мне ни к чему. 

— Циник, — делает вывод. 

— Разумный, — поправляю. 

— Одиночка. 

— Реалист. 

— Но все же? Разве не хочется возвращаться домой и знать, что там тебя ждет любимая женщина? Или держать собственное дитя на руках? 

— Что тебе нужно? — не стал скрывать раздражение.  

— Ничего. Я девушка одинокая, — вампирша обаятельно улыбнулась. 

В комнате пробежался шелест тихих голосов. 

— Врать ты так и не научилась, Римма. Кто у тебя остался из человеческой жизни? Родители? Нет, — я покачал головой. — Муж? Сомневаюсь, что сквозь годы пронесла и сохранила любовь. Дети? Угадал. Ребенок. Он еще жив? 

— Не твое дело, — зашипела, зло сузив глаза.

— Как и моя жизнь. Я все потерял, еще будучи ребенком, а вот тебе есть за кого переживать, — мы сверлили друг друга пристальными взглядами. В зале окончательно стих шелест других разговоров. — Так вот почему ты участвовала в Эйтла Ферату. Добиваешься обращения дочери или сына? 

Вампирша молчала, упрямо смотря в район моей переносицы. 

— Князь ожидает, — присутствие правой руки Александра стало для меня неожиданностью. —  Вас двоих, — добавил Малис. — Темнейший настаивает.

— Кто мы такие, чтобы противиться его воле? — я одернул манжеты и поднялся на ноги, протягивая раскрытую ладонь рыжей. 

Александр не изменял себе. Вальяжно развалившись на низкой тахте, лениво блуждал взглядом по потолку.

— Вы догадываетесь, почему я вас пригласил? — наконец поинтересовался, медленно поворачивая к нам голову.