А девчонка права. Оборотни вряд ли сняли наблюдение с квартиры ее семьи, те слишком упрямы, не забывают своих врагов долгие годы. А хуже оборотней могут быть только ушлые родственнички малой, что, скорее всего, успели оформить наследство и быстренько перепродать имущество.

— Идем, — подхватываю девчонку под локоть и открываю дверь. 

— Куда? 

— В ближайшее время тут все перевернут. Два растерзанных человеческих тела и еще с десяток обгоревших останков. Как думаешь, это привлечет внимание полиции? 

— Живодеров больше нет? — она запнулась, засмотревшись на черный столб дыма. — Но мне некуда идти. 

— Поживешь у меня. Когда все уляжется, сможешь вернуться.

— Вы шутите? — она вырвала руку. 

— А похоже? 

— Нет, — растерла нос ладонью. 

— Слушай, если думаешь, что я хочу тебя убить, то, поверь, я не стал бы усложнять себе жизнь. И сделал бы это намного раньше. 

— Я так не думаю, — поспешно заверила малая. — Но вы ничего не требуете взамен. 

— Суп варить умеешь?

— Суп? Умею. 

— Вот и отлично. Меняю твои кулинарные шедевры на кров и пищу.

— И никакого секса? 

— Что?! — я не смог сдержать удивления. — Что в твоей голове вообще творится? В твоем мире все обменивается на секс? 

— Нет! — вспыхнула малая. 

— Вот и в моем нет. А теперь помолчи и закрой дверь вагончика, если не хочешь, чтобы растащили твои и без того скудные пожитки. 

— Я просто не понимаю зачем это вам, — девочка поднялась по лестнице, торопливо накинула навесной замок. 

— Я тоже. 

— Меня зовут Софья. Можно просто Соня, — старается не отставать, поспевая за моим размашистым шагом. 

— Я помню, — я оттянул ворот водолазки. Насквозь промокшая одежда холодной коркой липнет к телу. 

— А вас как зовут? — осмелилась спросить малая, когда мы подошли к автомобилю. 

Я открыл багажник, скинул кобуру и мокрую куртку:

— Ивар, — девчонка последовала моему примеру: села в автомобиль. Без раздумий и сомнений. — Не страшно? — включил печку на максимум. 

— А что мне терять? — спросила слишком весело. 

Я мог бы ответить: "Жизнь", — но промолчал. 

Ранее утро и отсутствие пробок на дорогах позволили добраться домой к рассвету. Девчонка не спала и тревожно всматривалась в пейзаж за окном. Взглянула на меня, как только мы оказались во дворе типовой девятиэтажки. 

— Что, ожидала увидеть крепость с высоким забором и воротами? 

Она пожала плечами, вышла и ждала, пока я достану сумку из багажника. 

— А вы вот так и ходите? — спросила шепотом. 

— Как? — осмотрел, вдруг забыл снять охотничий нож или подсумок с патронами, но на поясе висел лишь фонарик. — Считай, что охранник вернулся со смены. Иди, малая. Я устал. 

В лифте девчонка прижалась к дальней стенке и смотрела себе под ноги. 

— Проходи, — я распахнул входную дверь. — Обувь и одежду сразу в ванную, я не люблю грязь. 

Несмело входит и застывает. Приходится толкаться в узком коридоре, спотыкаясь о сумку со снаряжением. 

— Ну. Ты что-то ждешь? Или тебе нужна моя помощь? — пока девчонка испуганно озирается, снимаю влажную водолазку и зашвыриваю в приоткрытую дверь ванной. 

— Не трогайте меня! — визжит так, что в ушах зазвенело.

— Я не пущу тебя в таком виде. Не хочу потом травить блох, — заталкиваю девчонку в ванную и закрываю дверь. 

— У меня нет блох. Я моюсь.

— Или делаешь, как я скажу, или можешь валить на все четыре стороны! — рявкаю.

Еще в детстве я давал обещание тетке, а позже и самому себе, не тащить в дом бездомных кошек и собак… хотя я и сейчас не нарушил. Девчонка не тянула на хромого щенка, если только на взъерошенного котенка, что испуганно шипит при каждом моем движении.