Открываю дверь в темный подъезд и запах плесени и подвальной амброзии ударяет в нос. Я сейчас не думаю о том, что богатый мальчик придёт в шок от той бедности, в которой я живу. Сейчас все мои мысли крутятся вокруг Дениса.

– А что так темно? – Марк останавливается.

– Лампочку стащили.

– Зачем? – богатому мальчику не понять. Для него, это параллельная вселенная. Наши миры не пересекаются. Не должны, по крайней мере. – Достань мой телефон. Посвети, а то упаду и ребенка уроню, – краснея лезу в его карман, Марк при этом озорно улыбается. Весело ему, засранцу.

Посвятила на дорогу, выхватывая обшарпанные стены. Я думала его тонкая психика эстета не выдержит. Но нет. Марк стойко поднимается на второй этаж. Я толкаю дверь. В нос ударяют пары алкоголя и затхлости. Длинный коридор. На восемь комнат. Моя самая последняя. Мамина рядышком. Открываю ключом.

– Заноси.

Мне не стыдно. У меня скромная комнатка с ремонтом, который помогал делать Рус и Гера. Но конечно, это не те апартаменты, к которым он привык.

– Положи его на диван, – Марк послушно выполняет и оглядывается по сторонам.

– Кушать хочешь? – спрашиваю у мальчика.

– Нет. Я спать хочу, – Денис закрывается одеялом и отворачивается к стенке. Тут же засыпает. Я сажусь на край дивана и глажу по белокурой головке. Такой большой стал. Помню его совсем маленьким. Я ему и пеленки меняла, и лекарства давала. Маме Дениса было некогда. Она срочно искала ему отца.

– Прикольный малый, – подаёт голос Марк. Он расхаживает вокруг моей кровати напротив, рассматривает снимки, приклеенные скотчем к обоям. – А это твоя мама?

– Да. Тут она ещё молодая.

– Ты на нее похожа.

– Была. Сейчас ее не узнать.

Я засовываю руки в джинсы, прячу носком дырку на носке. Стыдно то как. Марк так одевается хорошо. Стильно. А у меня дырка на носке и живу я в общаге. И почему мне не все равно что он подумает?

– Тебе пора. Спасибо что помог.

– Проводишь? – киваю. Иду за ним следом, изучаю широкую ровную спину. И его походку. Передаю ему телефон. Мы слишком близко. И я его рассматриваю. Эти серые глаза, похожие на жидкое серебро, черные ресницы в тусклом свете покачивающейся лампочки отбрасывают тень. Хорош мерзавец. Аж дух захватывает. Он мне нравится. Реально нравится. И это край.

Взгляд переключается на его губы и сердце начинает стучать в ушах. Марк делает шаг, меня накрывает лавиной неизвестных эмоций. Мощный разряд тока пронзает все тело. Я растерянно смотрю на него. Пальцы Марка зарываются в мои волосы, перебирают прядки.

– Красивая какая, – волнующе шепчет он. Это не первый комплимент, моей скромной персоне, но именно из его губ он так волнующе звучит . Он очаровывает меня. И этот аромат его парфюма… Я даже прикрываю глаза и втягиваю в себя, мечтая запомнить. Я понимаю, что вижу его в последний раз. Надеюсь мама возьмётся за ум, и будет сама убираться у них. Его губы возле моих. И я не в силах противостоять. Я даже подаюсь немного вперёд.

– Спокойной ночи, Лия, – шепчет мне в губы. Я удивлённо распахиваю глаза. Марк хлопает дверью и уходит.

Он не захотел меня целовать? Черт! Я как идиотка стояла с распахнутым ртом и ждала.

Пожурить себя за глупость не получается, потому что из кухни раздается крик мамы.

– Лия! Вернулась, шлёндра? – я закатываю глаза и иду на кухню. Мама сидит за столом, опираясь локтями и смотрит затуманено исподлобья. Рядом лежит отчим Дениса. На столе дешёвая водка и нехитрые закуски.

– Я на работе была. Мам, ты же обещала, что перестаешь пить, – я ничего нового не вижу, но почему-то в горле встаёт ком слёз.