— Я кончила!

— А я нет! — ору я, но тут переобуваюсь и ухмыляюсь: — Малыш.

Она морщит свою мордочку на это прозвище и это бесит еще больше Совсем страх потеряла? Я с ней ласково…

— Я думал, вы не вместе, — замечает препод, но не отходит от нее, стоит своей хилой не прокаченной грудью загораживает. Защитник… Запал что-ли? Так хрена с два. Девка уже в меня втюрилась. И сосать будет только мне.

— Не вместе, – тут же кричит Малышева. А я усмехаюсь.

— Я просто официального предложения не сделал, но мы уже закрепили наш союз физически, – и попробуй только напиздеть – Правда, Дашенька?

23. Глава 22.

— Ничего не было. А если что-то и было, то тебе показалось. Потому что поверить в то, что первый красавец универа, спортсмен и брат самой Анны Синицыной обратил внимание на толстушку Малышеву поверит только дурак.

Вот же тварь.

Зубы сводит от злобы. Взят бы ее сейчас и об стол головой пару раз, чтобы забыла, кто моя сестра. И что за херь про первого красавца универа?

— Даша, ты не толстушка, — с улыбкой замечает этот крендель с зализанной прической, и я уже представляю, как стол разбивается об его тупую рожу. — Ты очень даже красивая. А если кто-то этого не замечает, значит не стоит общаться с такими пустыми людьми.

 Ты еще на колени встать и лизать ей начни. А это шалава, ты посмотри. Комплимент сделали, уже десна начала сушить. Мне бы, хоть раз так улыбнулась. И почему от ее улыбки и одной ямочки на пухлой щечке внутренности свело узлом. Сука. Да пошла она.

— Если соберетесь ее трахать, дверь прикройте, она любит громко постонать, — говорю, как в рожу ей плюю и резко развернувшись вылетаю из кабинета.

Идиот. Нашел тоже о ком думать. Забыть. Забить! Трахну ее и отпустит. Вот точно. А пока…

Бегу со всех ног в тачку. Сажусь врубаю на всю музло и достаю сигарету.

Сука. Сука. Сука. Это же надо было так выбесить. Дважды. И если первый раз хотел проучить, чтобы знала прежде чем врать, то сейчас хочется приковать ее в каком-нибудь подвале и смотреть как она лижет мои яйца и лакает мою сперму.

Ну что за мысли извращенные.

И именно в этот момент мимо проходит виляя тощей задницей Жиглова.

Похуй. Главное кончить и представить, что заливаю спермой лицо Даши.

Бля, как там ее. Жиглова... Малыш? Не, не… Теперь это только Дашкино прозвище.

Пусть привыкает.

— Котик, — открываю окно тачки. Ее подружки тут же раз улыбались и разошлись. – Ну что, тебя успокоить?

— А я думала ты теперь по более крупным объектам специализируешься, — поднимает она брови и ногу свою выставляет вперед.

— Я? — где ж там крупно? Там формы. Причем такие, что конец уже болит. А ты доска. Но мне нужно, чтобы ты отсосала. Потому что Даша вряд ли обрадуется быть изнасилованное в ближайшей подворотне. – Милая, да я просто благотворительностью занимался… Для меня жирные как инвалиды.

Она улыбается и обходит тачку, виляя задом, чтобы сесть внутрь. А я замечаю в зеркало заднего виду знакомый конский хвост.

Дерьмо! Только не говорите мне, что она все слышала! И словно в подтверждении мыслей, вжик телефона. И сообщение от нее.:

«Инвалид это ты! Моральный урод! Не подходи ко мне. Никогда»

24. Глава 23.

Стоит отъехать чуть дальше, капитанша принимается за дело. Губы свои не даю, хотя надо бы. Вкус Малышевой стереть. Но она и не настаивает, тянется к паху, что ноет до сих пор. Но стоит ей коснуться члена, как меня торкает. Не она начала. Не ей заканчивать.

— В чем дело? – спрашивает, когда хватаю ее за руку. – Не хочешь? Или она тебе там все отдавила.

Она смеется, и мне жуть как хочется пару зубов ей выбить. Но я только отталкиваю и нахожу вполне правдоподобную причину своего отказа.