Сама того не хотя, я постепенно начинаю превращаюсь в "ждуна".

А ведь это горько осознавать.

Особенно, учитывая то, что я, кажется, начинаю влюбляться в него.

Я стараюсь противиться проявлениям каких-либо чувств, но как это сделать, когда они становятся неуправляемыми.

Я никак не могу повлиять на чувства, не могу их подавлять. Я не могу этим похвастаться, в отличие от Серёжи.

Как бы то ни было, мне нельзя влюбляться в него. Хотя бы потому, что мне недолго осталось пребывать в этом городе.

Да и чувства к Никите ещё борются внутри меня.

В моменты тоски по нему я зачастую перечитываю свой дневник, все упоминая, когда-либо оставленные о нём. Я вела его с десятого класса, но так вышло, что год назад я забросила это занятие. Всё потому, что в моей жизни не происходило ровным счётом ничего, что было бы достойно увековечивания.

Сестра тоже вела свой личный дневник. Кстати, именно и она сподвигла меня начать вести свой. После её смерти я ни разу не решалась открыть его. Единственное, на что у меня хватило смелости — забрать его при переезде с собой. Когда-нибудь я наберусь сил и прочту все мысли, которые тревожили мою любимую сестру. Мою лучшую подругу, которой мне так не хватает. Как бы я ни любила Альку, ей никогда не заменить Лизу.

— Колись, чего тухлая такая сегодня? Праздник же ведь! — локтем пихает меня Алька, выводя из задумчивого и совсем не праздничного транса. — Ты расстраиваешься, что получила всего одну "валентинку"? Да забей ты!

Уже пара скоро закончится, а она всё никак не может налюбоваться своими открытками, которые ей надарили наши одногруппники. Она же у нас местная звезда и без мужского внимания никогда не остаётся. В отличие от меня — тихой серой мышки.

Ненавижу этот день! Лучше бы его никогда не было...

— Да нужны они мне больно! — отмахиваюсь, деланно закатываю глаза, глянув перед собой на единственную открытку, подаренной ею же. — Не в валентинках ведь счастье.

— И то верно, — засовывает свою добротную кучу к себе в сумку, пока препод отвернулся к доске. — Чем планируешь сегодня заняться?

— Ты чего? Забыла? Мы же хотели пойти вместе в кино, — пялюсь я ошалело на неё.

— Блин, — протянув, она шарахается себя по лбу. — Я совсем забыла тебе сказать... Меня же Лёшка Перлов на свидание пригласил. Ты же не обидишься, если мы сходим в кино завтра?

Вот она цена дружбы. Как только на горизонте замаячила симпатичная особь с причиндалами в штанах, так Алька сразу даёт заднюю. Но не мне её судить. Я сама в последнее время предаю нашу дружбу тем, что о многом Альке замалчиваю.

— О, нет. Конечно! Раз тебя пригласили, то надо сходить! Всё в порядке, я подожду до завтра...

Пока преподаватель вещает нам лекцию, усыпляя еле живых студентов своим голосом, внезапно раздаётся стук в дверь. Как глоток свежего воздуха.

Преподаватель недоволен. Ворчит себе под нос из-за того, что его посмели отвлечь от такой занимательной темы, а студенты, напротив, заметно взбодрились. Немудрено. Сдохнуть ведь можно от его монотонной болтовни, если в ней нет никаких пауз.

Преподаватель открывает дверь. Мы с Алькой синхронно вытягиваем голову, поскольку с "камчатки" не видно, кого к нам занесло, но, судя по изумленному выражению лица препода, там что-то очень интересное.

Надеюсь, его вызовут куда-нибудь до конца пары и у меня появится шанс свалить отсюда.

Мечтательно вздохнув, возвращаю взгляд в конспект, скучающе подпираю щеку ладонью, как вдруг слышу свист, какие обычно доносятся с трибун во время хоккейного матча. Здесь такое редкость.