Анна

— Уверена, что хочешь того, о чём просишь? — очередное моё нелепое предложение вызывает у Итана широкую ухмылку, а у меня — сбой дыхания. Лёгкие, будто не мои. Забывают циркулировать накалённый до жара воздух.

Замерев от необъяснимого страха, молча наблюдаю за ним, вспоминая развратную картину с Сандрой в его спальне. А если он так же поступит со мной? Захочет того же, что требовал от неё? Поставит меня на колени и…

Ой мамочки…

Зачем я это ляпнула? Куда подевалась моя секундная храбрость? Растворилась, как дымка?

На моё счастье Итан не торопится снимать с бёдер полотенце. Берёт в руку ковшик. Зачерпнув воды из бочки, стоящей в углу, выливает её на горячие камни. Они громко шипят. Воздух наполняется густым облаком пара. Ловлю этот момент. Скрываясь в молочных облаках, с удовольствием делаю вдох.

— Не перегрелась, Царевна?

Его голос становится совсем низким, тембр приобретает более глубокие оттенки, окрашенные лёгкой хрипотцой. Вздрагиваю, замечая перед собой высокую фигуру мужчины, в котором явно проснулись хищные инстинкты.

— Здесь очень жарко, практически нечем дышать, — лепечу я, не зная, в какой угол забиться из-за смятения. Куда скрыться, чтобы он меня не достал. Инстинктивно вжимаюсь лопатками в верхнюю полку позади меня.

— Ясно. Значит, твоё желание было озвучено в предобморочном бреду… — он снова смеётся. Хрипло, обволакивая мой разум густым дурманом. — Иди сюда, трусиха, — беря меня за плечи, вынуждает встать на ватные ноги и вцепиться пальцами за него.

Ощутив сильные мужские ладони на своей талии, всхлипываю. Кожу пронзают колючие мурашки. Нутро, сжавшись от томительного ожидания, придавливает диафрагму. Дыхание снова подводит. Из-под опущенных дрожащих ресниц замечаю, как Итан сосредотачивается на мне взглядом.

Придерживая одной рукой за поясницу, второй медленно избавляет меня от защитного кокона. Отшвыривает полотенце на лавку, нескромно оценивая мою фигуру.

Пугаюсь его затуманенных глаз. В них такой безумный ураган разворачивается, что мне становится не по себе. Кажется, я переоценила его терпимость.

— Я не готова, Итан… Не готова… — мой испуганный взгляд мечется туда-сюда, стараясь не встречаться с тёмными омутами напротив, и я искренне пытаюсь найти слова, чтобы объяснить внезапно захлестнувшую меня панику, но у меня плохо выходит. Не могу связать слова.

— Тише, Ana… — он наклоняется к моему виску и продолжает успокаивающе шептать: — Я не трону тебя, не сделаю ничего такого, о чём мы оба можем пожалеть. Расслабься. Я хочу, чтобы ты перестала думать и сосредоточилась на ощущениях. Выбрось из головы все мысли, которые отвлекают тебя.

Ему легко об этом говорить. Опытный мужчина, загнавший в клетку невинную девочку, пытается убедить её в том, что не сожрёт… В переносном смысле этого слова.

Ладно... Если не обращать внимания на выпирающий под полотенцем бугор, можно попытаться не думать о его предназначении.

«Смотреть ему в глаза, — даю себе установку. — Ещё лучше — на губы…»

Несколько секунд внутренней борьбы не приводят к успеху. Перестать его разглядывать не выходит. Он здесь. Он рядом. Слишком близко. Такой большой и сильный. Сводящий с ума. Дышит мне в макушку. От заигравших на его лоснящейся коже теней перехватывает дыхание. Капельки влаги, поблескивающие на точёном прессе завораживают, пробуждают внутри меня какие-то мощные процессы. Заставляют тело реагировать.

Касаюсь пальцем одной из них в том месте, где бьётся его сердце. Размазываю по кругу влагу, ощущая как твердеет мышца. Как чаще начинает вздыматься широкая грудь, выгодно подчёркнутая порослью жёстких волосков. Не рискуя задерживаться дольше пары секунд, одёргиваю руку. Вскидываю расфокусированный взгляд на его лицо. Вопрос соскальзывает с губ сам по себе: