Проверив припасы, я заскакиваю в тачку к Валиду.

— Трогай! — даю приказ брату, он жмёт на газ.

Рев от двигатель звучит такой, как вблизи аэродрома. Мы всем нашим составом мчимся по нужным координатам — в частный сектор, расположенный в пригороде, возле соснового бора. Местечко для богатых уебонов.

Я гоню паршивые мысли прочь, так мне становится ещё нестерпней контролировать свою злость, когда я понимаю сколько стоит жильё в этих элитных краях. И я понимаю, что куплено они на мои деньги. Зверски украденные у меня! У самого Дудаева…

Авторитета.

Но уже в прошлом, наверно.

Меня не остановить. Я верну себе всё, что у меня отняли и восстановлю свое имя.

Я до сих пор не знаю точно кто за всем этим стоит, но работали профессионалы. Не один, явно. Целый коллектив потрудился, чтобы закопать авторитета Дудаева в могилу.

Мы на месте. Паркуем тачки недалеко от дома.
Часть ребят отправляется на разведку. Сжав челюсти, я жду их возвращение. Спустя десять минут они дают сигнал, что всё чисто, можно выдвигаться.

Ворота роскошного особняка распахиваются перед нами. Сколько нас? Четырнадцать. Отряд небольшой, но сильный. Ещё двое долгое время внедрялись в охрану Соловьёва. Они нам и помогли проникнуть внутрь.

Разделавшись с так называемой охраной, мы влетаем в дом.

— Зацени хоромы! — присвистывает Валид, тем самым давит на больное. — Апартаменты, блять, как у Екатерины второй!

— Где он? — рычу, осматривая местность.

Слышу шаги, какой-то скулёж. Оборачиваюсь. Меня жёстко мутит и блевать охота. Я вижу это отродье. За три года он изменился. Раскабанел как на дрожжах. Важный такой, в дорогом шмотье. В окружении мрамора, хрусталя, шкур убитых животных редких пород. 

Какой же ублюдок редкостный!

— Шевелись! Кое-кто с тобой побазарить желает!

Двое бойцов под руки тащат Дмитрия Соловьёва. Мне в ноги швыряют.  Вот он. Этот миг. На который я молился как на что-то святое. Такой сладкий и приятный. До мурашек. У меня даже почти стал… Что-то такое, напоминающее оргазм, сладкими конвульсиями бежит по телу.

— Ну здравствуй, Соловьёв! — наклоняюсь, презренно прищурившись. Смотрю на него как на дерьмо коровье, морща нос.

Я большой, как шкаф в два метра, эта моль кажется мне такой ущербной. Я чувствую его страх. Я его с удовольствием в себя впитываю. Ноздрями вдыхаю, каждой порой тела, ликуя.

— Что? Т-Тагир? — трясется весь как щенок обоссаный, я его за шею хватаю и стряхиваю.

— Помнишь? Да, гнида! Отвечай!

Швыряю ублюдка на диван. Он как баба ревёт, закрывая лицо руками.

— Охуенно ты здесь устроился! — окидываю взглядом гостиную. — Шикарная хата. Полы мраморные, камин. Люстра хрустальная? Настоящая?

— Н-нет! Безделушка всего лишь, — пытается оправдаться. — Послушай, в-всё не так…

— Рот захлопни! — ствол крепче сжимаю, на недоноска направляю. Рука трясется. Меня всего трясет в диком приступе. — Ты скоро сдохнешь…

Картинки из прошлого вспыхивают перед глазами, затмевают разум. Черным смогом налегают на глаза, до свистящего шума в ушах.  Это Лейла кричит. Когда в нее стреляют. Кровь брызгает мне в лицо. А потом всё в дыму. И в окне. Погибает. Исчезает. Жизнь моя заканчивается…

— Сука! — ору во всю глотку. Палец дёргается на курке. Соловьёв взвизгивает, падая на пол.

Бах!

Выстрел. В комнате пахнет дымом и металлом.

— Тагир, нет! Остынь! Ты сказал у тебя другие планы на Соловья!

Валид успевает оттолкнуть мою руку со стволом в сторону. Я мажу. Пуля врезается в угол дивана, насквозь решетит обивку.

Выдох. С хрипом. Колени дёргаются. Меня лихорадит.

Валид прав. Я должен придерживаться плана. Едва не сорвался…