В доме тихо и спокойно, но от этого не легче, а наоборот, почему-то складывается ощущение искусственности всего происходящего. Так не бывает. У меня должны быть родители, видно же, что в доме жила семья, он дорого обставлен, но не новый.

На втором этаже длинный коридор, одна дверь рядом с моей комнатой закрыта на замок, и это странно. Возвращаюсь в свою спальню, снимаю одежду и принимаю душ. Вытираясь полотенцем, обнаруживаю на животе горизонтальный шрам. Уже белый, тоненький, но довольно крупный, заметный.

Странно, Алина Павловна ничего о нем не говорила, хотя, может быть, это тоже последствие аварии, которой я не помню.

Искупавшись, натягиваю халат и забираюсь в постель. Уже поздний вечер, я смотрю в окно, которое выходит на заднюю часть двора, и вижу в огоньках фонариков обилие осенних цветов, кусты, большую поляну.

Ухоженное все, прекрасный просто вид, но силы быстро иссякают, потому, свернувшись клубочком, я просто отключаюсь на этой кровати с темно-серым ворсистым покрывалом.

***

Утром мне лучше, после завтрака я делаю легкую разминку и надавливаю на виски. Быть амебной рыбкой, не помнящей ничего, невыносимо сложно, но я стараюсь, правда. Хотя бы что-то.

При свете дня обшариваю в своей комнате каждый угол и нахожу в соседнем шкафу мужские вещи. Не знаю, как вчера их не заметила, пожалуй, я слишком сильно ударилась головой. На тремпелях висят строгие костюмы с белыми рубашками, на полках много спортивной одежды и обуви.

Это вещи взрослого мужчины и мы делим с ним одну комнату? Стоп, я же недавно окончила школу или… или нет?

Смотрю на себя в зеркало, подхожу ближе. Нет, я не вчерашняя школьница, хотя выгляжу молодо и подтянуто. У меня хорошая кожа и фигура, полная грудь, тонкая талия и длинные русые волосы.

Морщинок нет даже в уголках глаз, но я взрослая. Сколько мне лет? Надо было спросить у Алины Павловны, хотя она и так по капле выдавала мне информацию, обосновывая тем, что всему свое время и мне противопоказаны стрессы. Любые, даже самые незначительные, могут ухудшить мое состояние.

Снимаю одну мужскую рубашку с тремпеля и прижимаю к себе. Провожу по ней пальцами, прикрывая глаза. Приятная на ощупь ткань, и почему-то мне кажется, что я точно знаю, как ее складывать, и, возможно, я сама здесь все обставляла.

Вдыхаю запах этой рубашки и распахиваю глаза, быстро хватая ртом воздух. Тот же аромат из больницы! Определенно он, ошибки быть не может. Приятный мужской сильный запах.

Кто это? Не знаю, Валентина не понимает моих вопросов либо же делает вид, что не понимает, а у меня столько много белых пятен в голове, что пазл все не складывается.

Обхватив себя руками, подхожу к окну. Сейчас одиннадцать утра, начало сентября. Сегодня пасмурно и ветрено, синие тучи затянули все небо, но задний двор выглядит просто шикарно.В комнате нет никаких документов обо мне. Только косметика, парфюм, вещи.

Набрасываю куртку и выхожу из дома. Хочу на воздух, хотя, кажется, скоро начнется гроза. Алина Павловна сказала звонить ей, если будет плохо или просто захочу поговорить, вот только я не знаю, о чем с ней говорить. Я не помню, как мы с ней познакомились, я себя толком не помню.

Странная штука память. Во время тестов выяснилось, что ранее детство я все же помню, хоть и обрывками, а дальше просто пелена, черная пустота, из которой я отчаянно ищу выход.

Закутавшись в куртку, я бреду по узкой, вымощенной камнями тропинке на заднем дворе. Деревья уже начинают желтеть, кое-где листья шуршат под ногами. Сама не замечаю, как захожу довольно далеко, а после дергаюсь от истошного лая собак.