***

– На выход, – рявкает один из бандитов.

Меня вытаскивают из машины, толкают вперед, из-за чего запутавшись в длинной юбке платья, я падаю на землю.

– Охуел, бля, – цедит мужчина, – Я же, сука, сказал, чтобы с девкой поосторожнее были.

Так больно. Кажется, при падении я задела что-то – в районе бедра жутко саднит.

Даже помочь себе не могу, потому что у меня связаны руки. Мужчина поднимает меня на ноги, ведет за собой как хромого щенка, который едва перебирает лапами.

– Так, девочка, – шипит он нервно, – Поторопись, если жизнь дорога.

Боль становится все сильнее, голова еще более ватной. Мужчина крепко держит меня за плечи и заводит в какое-то помещение.

В нос ударяет терпкий запах сандала. Что это за место?

– Будешь хорошо себя вести, – чуть спокойнее произносит он, – И я тебя развяжу.

Он подталкивает меня чуть вперед, я оказываюсь прижата коленями к чему-то мягкому.

Кровать?

Вряд ли. Мысленно я еще в машине попрощалась со своей жизнью. Наверное, эти головорезы похитили меня, чтобы продать на органы. И сейчас, я нахожусь в каком-бункере, доживая свои последние часы.

Это несправедливо.

– Садись, – командует бандит.

А затем еще один рывок, и с моей головы болезненно, цепляя пряди волос, стаскивают мешок.

Глаза слепит от яркого света. Жмурюсь до огоньков, стараясь привыкнуть к освещению.

Где я?

Похоже, что меня привезли в какой-то старинный дом. Бегло осматриваю огромную спальню в темных тонах. Прямо напротив дубовая дверь, с края туалетный столик, на котором возвышается несколько медных подсвечников.

Поднимаю свой тяжёлый, затянутый потоком слез, взгляд на бандита в маске. Чего он от меня хочет?

Он подходит ближе и одергивает повязку с моих губ.

Во рту металлический привкус крови от криков. Возможно я посадила голос, но это уже не важно.

Для чего я здесь? Почему в этой спальне?

– Отпустите, прошу, – пищу хрипло.

По горлу словно водят наждачной бумагой.

На мне закрытое платье, но от страха так холодно. Озноб прошибает тело под жутким взглядом мужчины в балаклаве. Руки затекают от объятий тугого каната, обернутого вокруг моих запястий.

– Насмотрелась? – спрашивает он.

– Вы меня с кем-то спутали…

Не дает мне и секунды, чтобы осмыслить его фразу.

Черная, плотная повязка опускается мне на глаза.

Туго затягивается на затылке. Я снова ослеплена. Снова не вижу.

– Ты не имеешь права видеть его, – спокойным тоном произносит мужчина.

Кого?

Ору, дергаюсь что есть мочи, и сильные руки опускаются мне на плечи.

– Не ори. И никакой ошибки нет, – выпаливает тон, – Теперь ты – собственность Зверя.

Не знаю сколько часов проходит с тех пор, как меня оставляют одну в этой комнате.

В висках отстукивает устрашающая реплика.

«Ты – собственность Зверя».

Тот бандит обманул меня, поэтому, руки так и остались туго связанными жгутом.

– Папа меня спасет… – шепчу перед собой, шмыгая носом, – Спасет…

Я в кромешной тьме. В аду.

Сердце стучит так сильно. По спине скользит холодный пот с каждым шорохом из коридора, доносящимся до моих ушей.

Слышу щелчок двери, звуки связки ключей и моментально напрягаюсь.

Дверь распахивается с характерным ей противным писком.

Замираю.

Я здесь больше не одна. Кто-то еще. Я не вижу, но ощущаю осязаемый взгляд по телу.

– Отпустите! – надрывно кричу, – Я ни в чем…

– Закрой рот, – звучит незнакомый, низкий, окутывающий страхом, голос.

Он выворачивает мои внутренности наизнанку. Кто это?

Еще один палач. Или же…

Дверь с шумом захлопывается.

Я не знаю кто стоит передо мной, но сердце в предвкушении кошмара бьётся о ребра. Такого я не ощущала даже тогда, когда толпа головорезов запихнула меня в машину.