— Очень приятно. — У меня от волнения дрожит рука, но я все равно отвечаю на дружелюбный жест. — Вы действительно хорошо знаете Платона? — щурюсь недоверчиво.

— Да! — кивает она. — Андрей его вообще знает с юности. Платон — замечательный мужчина. Настоящий рыцарь. Держись за него, Анечка, и не сомневайся ни в чем. На руках тебя носить будет. — Вырывает ключи у мужчины. — Вот, держи. Это от квартиры Платона. Пользуйся и не стесняйся. А когда Платон вернется, мы все вместе встретимся в ресторане и отметим этот день.

— Спасибо…

Она такая энергичная и экспрессивная, что просто не дает мне и слово вставить. А еще она очень располагающая к себе. Я совсем ее не знаю, но она не кажется мне подлой, как и ее мужчина. Выходит, у Платона друзья — хорошие люди…

— Ты на кого учишься? — спрашивает Арина.

— На медсестру.

— А я на ветеринара! Нам будет о чем поговорить! На латыни! Очень рада с тобой познакомиться. — И тянется ко мне, чтобы обнять.

— Ладно, Арин, пошли, — тактично одергивает ее мужчина и ведет к машине.

А я остаюсь, провожая их взглядом и сжимая в руке ключи.

— Зачем ты дал мне ключи от своей квартиры? — спрашиваю Платона по телефону и верчу связку.

Брелок интересного цвета: вроде бы серебристый, но не слишком похож на сталь или серебро. Интересного цвета металл. Блестящий такой.

— Цветы ты от меня не берешь, деньги не принимаешь. Даже не знаю, с какого бока к тебе подступиться, Карамелька. Но одно знаю точно — не хочу, чтобы ты жила в общаге.

— А ты не боишься пускать к себе в квартиру малознакомых людей?

— Нет.

— А вдруг я там что-нибудь украду?

— Ты не украдешь.

— Уверен?

— Да. И мне будет очень приятно, если ты освоишься в моей берлоге. Чувствуй себя как дома, ты там хозяйка.

— Вот еще… Я туда не поеду.

— Разве тебе неинтересно посмотреть, где мы будем жить, когда я выйду из этой клетки?

Твердое заявление Платона обескураживает настолько, что у меня все мысли вышибает из головы. Я даже забываю, где вообще нахожусь и что делаю — полная прострация.

Жить? Вместе с ним? Уже? Похоже, этот мужчина любит сразу круто брать в оборот. Но почему я?

Мы толком и не общались, не знаем друг друга, а ему уже вместе жить подавай. Или, может, из-за заключения у него исказилось восприятие отношений? Увидел меня. Захотел.

Но разве он не понимает, сколько соблазнительных девушек еще встретит? Таких, что я рядом с ними не стояла… И мне будет очень больно, если доверю свое сердце Платону.

Хотя если я в него влюблюсь, то мне точно можно будет выдавать желтый билетик…

— А когда ты выходишь? — решаю уточнить.

— Скоро.

— Я знаю, что скоро. Мне интересна дата.

Я должна быть в курсе.

— Зачем тебе дата?

В смысле зачем? Вот эта его скрытность просто убивает. Мне нужно подготовиться и хорошенько все обдумать.

— Может быть, приеду тебя встретить.

— Я сам к тебе приеду.

Тяжелый камень повисает на сердце. Я не желаю Платону зла, но и когда слышу, что он вскоре будет беспрепятственно разгуливать по городу, испытываю тревожные чувства.

— Куда приедешь? В общагу? — осторожно выясняю.

— Да хоть в нее. За тобой.

Сглатываю колючий ком. А потом вспоминаю нашу коменду, которая иногда больше напоминает не женщину предпенсионного возраста, а заразившуюся бешенством псину, и тревога на капельку отступает.

— Кто же тебя пропустит? У нас не проходной двор.

— Хотел бы посмотреть на того человека, который встанет у меня на пути, — говорит спокойно.

А мое воображение тут же рисует зловещую улыбку Платона. Хотя в этой картине он вовсе не Платон, а Граф. Если с Платоном можно попытаться найти общий язык, то от Графа нужно бежать без оглядки…