– А много ли ты знаешь о судьбе, ведьма? – раздался над ухом тихий насмешливый голос, и Аннушка, вздрогнув, открыла глаза.

Перед ней стояла совсем молодая девчонка – тощая, угловатая, от силы лет четырнадцати на вид. Ее куцые светлые косички смешно торчали вверх, все лицо было покрыто конопушками, из-под короткого платьица виднелись сбитые коленки и босые ступни.

– Ты кто такая? – Аннушка захлопала глазами. – Что ты вообще делаешь ночью в поле? Тебе баиньки не пора, а?

– Мое время только наступает, – фыркнула девчонка. – Ты позвала, и я услышала. А кто я – не суть важно.

– Ну, надо же мне тебя как-то называть. – Аннушка широким жестом указала на дары: – Ты это… угощайся, что ли.

Девушка взяла банан и с некоторым недоумением покрутила его в руках.

– У меня много имен. Хочешь, зови Судьбопряхой. Хочешь – сестрицей Весной. Или любым именем, какое тебе по нраву. Все равно мы видимся в первый и последний раз.

У Аннушки аж дыхание перехватило.

– Значит, ты меня отпустишь?

– Неволить не стану. – Судьбопряха улыбнулась, но ее синие глаза так и остались серьезными. – Но плату потребую. Негоже от предназначения за здорово живешь отказываться.