Я взглянула на большую таблицу и покачала головой. Потом перевела мультибраслет с режима панорамной съёмки на обычную фотографию и сделала пару снимков. Вечером разберусь со временем, что и когда начинается. Я осознала лишь, что до обеда три урока, после тоже три, длятся они где два местных часа, где три, физподготовка вообще четыре, я всё мысленно делила на два, и сразу становилось понятней. Перерывы в полчаса, час перед физподготовкой и полтора после неё, видимо, переодеться, а после и отмыться. И три на обед, как ребята и говорили.

Потом я не удержалась, и сфоткала парней. Интересно, на фото они будут под личиной, или такими же, как я их вижу? Личина – это маска или воздействие на мозг смотрящего? Судя по тому, что на меня не подействовало, скорее всего – второе. Или некий третий принцип, который мне пока в голову не пришёл.

– Видишь номера кабинетов? Первая цифра – этаж. Завтра первым идёт спецкурс, кабинет пятьдесят два – пятый этаж, средняя дверь. А дальше мы рядом будем, покажем и раздевалку, и всё остальное. Спортивный костюм не забудь, – и Унрек кивнул на Шолто, видимо, на нём и был этот самый спортивный костюм, свободный и без всяких эполетов и прочей отделки, лишь тонкая серебристая полоска на плечах, рукавах и на штанах в виде лампасов. Сам же Унрек был одет так же, как и я – настоящий гусар, только, к счастью, не в лосинах, и «ментик» подлиннее.

– И обувь, – подняв ногу, младший принц продемонстрировал мне ботинки на шнурках.

– Обязательно. Спасибо, парни, – улыбнулась я, понимая, как же мне повезло. Сплавь меня Топорель кому-нибудь другому, очень сомневаюсь, что со мной бы так же нянчились.

– Не стоит, – улыбнулся Шолто. – Мы, особенные, должны держаться вместе.

Догадываюсь, что он имел в виду, причисляя меня к особенным, но вряд ли сам понимал, насколько попал в точку. Да, сейчас я потеряла практически все свои способности, да и внешне совсем на местных перевёртышей не похожа, но видели бы они моего папу…

Да-да, это другой мир, и мы вовсе не родственники. Буду повторять это почаще, вдруг поверю.

Когда мы вышли на улицу – знакомство со всем остальным зданием оставили на завтра, – я поинтересовалась:

– Вы, наверное, спешите, а я столько времени отняла. Если сегодня день самоподготовки, то у вас, наверное, какое-нибудь задание есть?

– По докладу на брата, – усмехнулся Унрек. – Но если бы не ты, то сейчас малыш драил бы очередной фонарный столб, а я торчал бы рядом. Но ты же знаешь нашу скорость – я написал бы оба доклада минут за десять.

– Всё же есть что-то приятное в том, что рядом нянь… тот, кто присматривает, – заулыбался Шолто.

Знакомо. Я сама частенько делала за Хизер письменные задания, если у нас были планы на вечер, и хотелось скорее разделаться с уроками.

– Тогда, если вы не торопитесь, может, сделаете для меня ещё кое-что?

Конечно, парни согласились. И, расположившись на скамейке, Унрек медленно и чётко прочёл мне все буквы и буквосочетания в выданном нам учебнике для малышей, водя пальцем по странице.

– Как можно уметь читать и не уметь писать? – недоумевал Шолто, когда книга была прочитана.

– Сама не понимаю, – пожала я плечами. – Когда я вижу текст, то просто знаю, что там написано. А вот если попытаюсь прочесть по буквам – не смогу. И писать – тоже.

– Уверена, что запомнила всё с одного раза? – Унрек был готов снова перечитать учебник, но я покачала головой и включила на мультибраслете воспроизведение. Прямо в воздухе перед нами появился небольшой голографический экран, на котором по открытому учебнику скользил палец Унрека и одновременно его голос зачитывал буквы и слоги.