Киваю:

- Привет. Приехал. Есть не хочу, я же был в кафе. – вру ей. Не про кафе, конечно же, а про голод.

Я ведь толком так ничего и не съел. Было как-то не до того… Но оставаться у мамы на ужин еще на час, который, уверен, будет больше походить на сеанс допроса – выше моих сил. Объяснять почему я голоден, но не хочу оставаться на ужин – тоже. Поэтому – да, я вру маме с самыми честными глазами на свете и даю сыну команду собираться на выход.

Мама поджимает губы, не очень довольная моим решением, но ничего не говорит. Даже странно.

- Как день прошел? Все нормально было? – осторожно прощупываю почву.

- Конечно. Что могло быть не так? – удивляется она, но тут же тушуется под моим испытующим взглядом и признается: - Ну на счет ужина только немножко поспорили. – и добавляет уже уверено: - Ему нужно есть мясо! Белок необходим растущему организму. Он же на секцию ходит! И откуда только силы берутся? Без мясо-то…

Опять двадцать пять…

- Мам. Ромка не ест мясо. Совсем. Ну не нравится ему ни вкус, ни запах. До тошноты, понимаешь? А белка он достаточно получает из бобовых и орехов. Мы же консультировались с врачом. Это не пустые слова. – повторяю уже не первый раз этот монолог.

Так уж вышло, что сын год назад отказался от мяса. Просто так. Сам. Без видимых на то причин. Естественно, мы обратились к врачу, чтобы понять, что это за расстройство и как с ним бороться. Но оказалось, что это не такая уж и редкая проблема. А решалась она довольно просто – нужно было всего лишь сбалансировать его меню другими продуктами, и не заставлять есть то, что есть он категорически отказывается. У большинства детей с возрастом такое проходит.

Мы все согласились с этим. И Ирина, бывшая жена (хотя, скорее, ей было все равно, Ромка ведь живет со мной, а значит все заморочки с меню – моя забота), и в детском саду нам пошли на встречу. А вот бабушка – нет. Восприняла эту новость в штыки, будто личное оскорбление, и частенько старалась скормить Ромке чего-нибудь этакого.

- А вот у Ирины он все ел. – упрямится мама, используя последний, запрещенный прием. Но тут же жалеет об этом, заметив, как я мгновенно мрачнею.

Новая пищевая привычка сына действительно совпала с нашим разводом с бывшей женой. Связано это как-то между собой или нет – я не знаю, но напоминать о таком как минимум подло. Тем более маме, которая при нашей совместной жизни Ирину, мягко говоря, недолюбливала. Не без оснований, как оказалось позже. Но речь не об этом...

- Пап, я готов! – Ромка очень вовремя материализуется рядом с нами, не давая наговорить друг другу лишнего. Приподнимается на носочках и обнимает бабушку: – Пока, бабуль!

- Пока, мой хороший. – воркует она с внуком, старательно отводя от меня взгляд. Стыдится.

И правильно.

Половину дороги в машине мы проводим в уютном молчании под музыку. Ромка сладко зевает, демонстрируя свою готовность к здоровому крепкому сну и чему-то улыбается, глядя в окно. А я невольно размышляю о том, почему мне так катастрофически не везет с женщинами. Ни с бывшей женой, тихой и спокойной, но способной ударить в спину, исподтишка… Ни с этой Алексеевой, которая в моем присутствии все время скандалит и истерит. Красивая, умная. Этого у нее не отнять, но характер… Даже просто поужинать с ней не смогли спокойно.

И зачем я только до сих пор об этом думаю?

- Папа, - зовет меня Ромка, и я даже радуюсь, что он наконец отвлекает меня от путанных мыслей. Но ненадолго: - Пап, а как прошло твое свидание?

Ромка невинно хлопает длинным веером ресниц, с нетерпеливым любопытством распахнув глаза.