— Отойди.

— А если нет? — ухмыляется Сатана, тиская мою попу.

— В таком случае в тебе появится лишняя дырка. Думаю, мы оба этого не хотим.

— Переживу, — он легко пожимает плечами. — Тебя посадят, а я буду ездить на тюремные свидания. Романтика. Облезлые стены, матрас с клопами, ты — немытая и дурно пованивающая. Всю жизнь мечтал.

— К психиатру сходи, с такими-то мечтами.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— На какой?

— Про секс. Давно он у тебя был?

Если бы… Пытаюсь в голове просчитать, когда меня в последний раз хотя бы целовали, но в мыслях всплывает только дружеский отцовский чмок в щеку в прошлом месяце.

Чернову удается обламывать каждое мое свидание. Я не понимаю, как у него получается появляться именно в тех кафе или ресторанах, где мне назначают встречи, но он из раза в раз все портит.

То мужем моим прикинется, причем очень ревнивым, то поздоровается и как бы между делом поинтересуется, удалось ли мне вылечить гонорею. В последний раз он вообще какого-то мальчугана с собой приволок и подговорил его называть меня мамой.

Я чуть не убила гада на месте. Чернова, разумеется. Мальчик мне даже понравился, он мне розочку из салфетки подарил. А вот Никита, коллега из соседнего отдела, сразу сбежал. Его тоже понять можно, он убежденный чайлдфри. Но краси-и-ивый…

— В эту субботу, — врать я умею, с моей мамой по-другому не выжить. — Сначала мы поужинали в ресторане, а потом поехали в отель. Ты бы знал, что он со мной делал… — делаю вид, что мечтательно пролистываю воспоминания в голове. — До самого утра уснуть не могла.

— Тебя в детстве не учили, что взрослым врать нельзя? — Рома выдыхает это в мои губы.

Вроде бы спокоен внешне, старается себя контролировать, но я все равно вижу, как от тяжелого дыхания раздуваются крылья его носа. Все они собственники, мужчины эти. Не останавливает даже тот факт, что я совсем ему не принадлежу. Ни в какой из вселенных.

— Ты думаешь, что я вру? — нож я убираю, чтобы никто не поранился. Вместо него теперь давлю на грудь Сатаны кончиком ногтя. — У меня до сих пор все тело ноет. Как после хорошей тренировки. Я столько новых поз узнала, ты даже не представ…

Чернов с рыком накидывается на мой рот. Наматывает мои волосы на кулак, фиксирует голову так, что у меня получается только мычать. Даже мое сопротивление, выражающее упершимися в его грудь ладонями, он ломает с поразительной легкостью. Просто напирает жестче, лишив меня последних сил.

У меня воздух в легких заканчивается, а он все целует и целует. Проталкивает язык мне в рот, шарит руками по телу, сминает задницу и добирается до груди. Он банально лапает меня, а я сделать ничего не могу. Только мычу что-то нечленораздельное ему в рот и ногтями расцарапываю плечи.

Рома отлипает от меня под шипящий звук убегающего кофе. Тянется к плите, переставляет турку на другую конфорку и выключает газ. А я после этого от души заезжаю рукой по его щеке.

— Маленькая сучка, — Чернов улыбается, потирая лицо.

— Охамевший придурок, — возвращаю ему колкость, хочу нырнуть в сторону, но мне опять мешают. — Убирайся из моей квартиры.

— Я еще кофе не допил.

Зафиксировав мою голову за подбородок, он еще раз присасывается к моим губам. Кусает меня за кончик языка напоследок, отрывается и, как будто ничего из ряда вон не случилось, переливает кофе в кружку, которую я заранее приготовила.

Форменная наглость.

Пока Чернов хрустит моими печеньками, я задумываюсь над тем, чтобы выманить его на балкон и там закрыть. Пусть посидит, подумает над своим поведением. План отпадает, когда я понимаю, что Рома запросто может пометить цветы, удовлетворяя физические потребности своего организма.