- Неужели? Очень наивно с твоей стороны хотя бы помыслить, что я могу согласиться на нечто подобное! – с явной усмешкой ответил он.
О, я не сомневалась ни на секунду, что он знал, каковы будут мои требования, и как всегда просто разыгрывал перед присутствующими и передо мной в частности комедию.
- Я давно уже не наивная девочка, отец! – фыркнула я в ответ.
Эмоции во мне снова всколыхнулись и едва не вырвались, но и тут Илларион Павлович спас положение, перехватив моё слово.
- Мы подготовили для вас договор: весьма щедрое предложение, князь. Ознакомьтесь, прежде чем так категорично высказываться.
Он протянул моему отцу составленный нами договор и всем своим видом излучал уверенность в успехе сегодняшнего дела.
Отец не стал продолжать разыгрывать роль оскорбленного в лучших чувствах родителя и принялся читать, развалившись в кожаном кресле и закинув ногу на ногу.
- Что это за вздор? Вы что, смеетесь надо мной? – спустя несколько минут прогремел он, разорвав документ и швырнув его остатки на пол, даже не позволив своему другу прочитать содержимое.
- Что именно вас так расстроило, князь? – нисколько не смутившись, спросил Илларион Павлович.
- Я не продам свою дочь за … - это даже смешно обсуждать! Как вы смеете предлагать мне подобное! – давясь от возмущения, произнес он.
- Значит, дело в том, что данная плата просто не соответствует вашим запросам? – спокойно осведомился мой поверенный, акцентировав, однако, внимание на продажности моего отца, а я мысленно аплодировала его таланту.
- Я, думала, что единственное, чего тебе так страстно хочется, отец, так это встретить старость, пребывая в роскоши и комфорте, - именно поэтому ты так стремился выгодно отдать нас обеих в руки богатеньких женихов? – с легкой иронией в голосе произнесла я.
Мысленно я сузила пространство этой комнаты до одного единственного человека, моего ненавистного врага и мучителя, и все же иногда тревожный взгляд касался неподвижной и безмолвной фигуры на диване, и сердце болезненно сжималось каждый раз при этом.
- Что ж, хорошо… - я могу предложить тебе нечто большее, но… это и все, что ты можешь от меня получить, ничего большего я жертвовать тебе не стану! – твердо и решительно произнесла я.
- А я говорил тебе, что эта мерзавка зазналась, и ты ей не так уж и нужна, дорогая моя, только в отчем доме ты можешь найти настоящий приют и утешение!
Да, да, - вы все правильно поняли, эти слова он сказал, обращаясь к моей сестре!
Она же словно и не живая, продолжала сидеть на своем месте, только ее светлая головка, кажется, опустилась еще ниже.
- Так ты прочтешь? – резко оборвала его я.
Он взял бумагу из рук поверенного с победоносной улыбкой на губах.
Я же мысленно перебирала в уме все просчитанные ранее варианты исхода этой встречи.
Новый договор явно заинтересовал его, значит, управляющий не врал и отцу нужна была именно эта фабрика, хотя по сути первый договор был намного выгоднее, нежели это более не подающее надежд предприятие. Я так хорошо изучила этого человека, что сейчас с легкостью могла прочитать все его тщательно скрываемые эмоции, например, что предложенного ему все равно было мало.
- Прежде, чем объявите и это, замечу, весьма щедрое предложение недостойным вашего внимания, - неожиданно произнес Илларион Павлович, настолько тонко подмечающий все вокруг, что мне даже как-то не по себе стало, будто он был способен прочитать и мои мысли, - я должен предупредить Вас, о том, что в данном случае мы будем вынуждены подать исковое обращение в мирской суд с требованием лишить вас прав опеки над собственной дочерью! Уверяю вас, что это будет очень громкое и во всех отношениях неприятное для вас разбирательство. Фамилия графини известна в нынешнем обществе – покойный граф Богданов был уважаемой и важной личностью, а его молодая вдова унаследовала не только капитал своего мужа, но и его положение в обществе со всеми вытекающими. Быть может, нам даже удастся сыскать свидетелей, подтверждающих жестокое обращение по отношению к княжне… - он сделал многозначительную паузу, а потом совершенно хладнокровно добавил, - вы действительно надеетесь выиграть это дело?