– Ничего не понравилось… – буркнула Катя.

– Тогда попробуем снова, и ты подробно расскажешь, что не понравилось и почему… – и даже нотки в его голосе проявились такие, кошачьи.

– Ты точно волк? – спросила она с ехидцей и безуспешно попробовала вывернуться.

– Да, точно, – и бровью не повёл Данир, – но вопрос обидный. И провокационный. Моя, сейчас я не могу продемонстрировать тебе, что я волк. Спроси что-нибудь другое? – он говорил не торопясь, тихо, но внятно, на его губах играла еле заметная улыбка. – спроси, я мужчина? Спроси, я люблю тебя? Или уж сразу спроси, я тебя хочу?

– Ты мне что-то продемонстрируешь в доказательство? – она нервно хихикнула, уронив голову ему на плечо, но тут же спохватилась и мысленно обозвала себя дурой.

Нашла, о чём шутить. И с кем!

– «Что-то» я тебе не стану демонстрировать, ещё чего, – хмыкнул Данир, – Мужчины не демонстрируют, они начинают действовать. Разве нет? – он быстро поцеловал Катю в щёку и отпустил, и даже легонько оттолкнул от себя. – Давай поедим. Я пожарил мясо.

Катя поторопилась встать, стараясь не встречаться с ним взглядом. Одёрнула платье.

– Объяснишь мне, где тут вода? Хочу умыться.

– Объясню. Вода в ведре, у двери. Умываться можно в тазу, – невозмутимо пояснил Данир.

Катя как раз увидела и ведро – на маленькой скамеечке у двери, и начищенный медный таз, и ковшик. Про умывальники здесь не слышали, кстати? Которые вешают на стену, наливают в них воду. Хотя бы это…

Она умылась, отлив немного воды в таз. Попросила:

– И всё-таки покажи. Я хочу сама ходить за водой. Хотя бы знать, куда.

– Сейчас темно, настойчивая моя. Ты сегодня и при свете покалечилась. Ходить с тобой в потёмках по горным тропам я боюсь. Завтра попросишь Турей.

– Почему не тебя?

– Можно и меня, если буду свободен. Но я днём не человек. Я волк. И я не против гулять с тобой.

– Я поняла. Если не будешь занят.

– Точно.

Он большой двузубой вилкой сбрасывал куски мяса с железного стержня в миску. Мясо слегка пахло луком и чем-то ещё – ненавязчиво, всё равно запах щекотал ноздри и будил зверский аппетит.

– Выглядишь, как нормальная голодная волчица, – с усмешкой заметил Данир, широкими ломтями нарезая большой круглый хлеб.

– Ничего подобного, я уже обедала, – заявила Катя, потому что Данир явно преувеличивал. – Разве что маленький кусочек попробовать.

У неё что, глаза сверкают голодным блеском и слюна течёт по подбородку? Голодная волчица, надо же!

– Моя, если волчица – это комплимент, то жеманная кривляка – это не комплимент. Садись, – он подвинул к ней тарелку, в которую положил несколько кусков мяса.

Именно вид и запах такой еды помешал ей сказать Даниру что-то едкое, чего он, несомненно, заслуживал. Притащил сюда насильно, бросил в какой-то каменной землянке и ещё воспитывает!

На столе также была миска с какими-то запеченными овощами, на которые Катя покосилась с опаской.

– Это вкусно, попробуй, – Данир отправил в рот кусочек чего-то серо-оранжевого. – Просто репа. И морковь. И брюква. Все такое же, как у вас.

Ну конечно, репой и брюквой Катя точно питается ежедневно…

– Спасибо, – она отломила себе хлеба и откусила мяса.

Мясо было… вкусным. Очень вкусным. Просто божественным. Но перца не хватало. И соли. И ещё кетчупа, может быть, но это такие мелочи!

Очень-очень вкусно!

– Волчица, – Данир довольно улыбнулся, наблюдая за тем, как она жуёт мясо. – Кстати, ты почему такая исхудавшая? Ты голодала?

– Нет, что ты, – Катя чуть не поперхнулась. – У меня всё в порядке.

– У тебя ничего не в порядке, – сказал он тихо, и стиснул в кулаке вилку. – С тех пор, как ты ушла. Я был у тебя дома. Там воняет.