Давина, желая рассмотреть его лучше, повернулась всем корпусом. Может быть, не стоило так явно проявлять свой интерес, но удержаться она не смогла.

Сначала леди Керр увидела только ноги и снова немного смутилась. Должна бы уже привыкнуть к тому, что все мужчины здесь уважали традиции и продолжали носить килт, несмотря на то, что в горах было намного холоднее, чем на равнине. Успела рассмотреть крепкие руки, что держали поводья, и шерстяной плед.

Мужчина не спешился, лишь наклонился к холке коня. Улыбнулся, но глаза остались серьезными, когда он, не стесняясь, разглядывал Давину, будто пытался найти в ней недостатки или проникнуть в самую душу.

От пристального взгляда кожа покрылась мурашками, ладони вспотели, но Давина продолжала смотреть в серые холодные глаза.

Лорд сдался первым, но не отвернулся. Взгляд снова скользнул по лицу леди Керр и значительно дольше задержался на груди. Скромное платье с неглубоким вырезом, теплая кофта не спасали от него. Давина чувствовала себя обнаженной. Единственным ее желанием было укрыться от пронзительного взгляда. Лучше и вовсе развернуть лошадей и отправиться домой. Осуждение, которому она подвергнется, пересуды знакомых казались ей не страшнее, чем этот улыбчивый человек, от которого веяло холодом.

– Добро пожаловать, миледи, – наконец, произнес он. – Как вам нравится в наших краях?

Его губы презрительно скривились, будто ему самому родные места были противны. Зная о лорде Маккаллуме только из рассказов тети, Давина представляла его иным. Разочарование оказалось слишком сильным.

– Благодарю, милорд Ирвин, – ответила она. Как не пыталась держать себя в руках, голос все же выдал ее – дрогнул, прозвучал тише и неувереннее, чем ей хотелось бы. – Погода…

– Ирвин? – бесцеремонно перебил ее мужчина. – Так меня еще не называли. Отец, леди точно просватана за моего брата? Надеюсь, это не уловка, чтобы женить меня? Впрочем, ради такой девушки я готов пересмотреть свое отношение к браку.

Он рассмеялся собственной шутке, пришпорил коня и сорвался с места, не дождавшись ответа.

Краска стыда залила лицо и шею. И все же вместо обиды Давина испытала облегчение: не он. Ее мнения, конечно, никто не стал бы спрашивать, как не интересовались им и ранее, но даже мысль о том, чтобы жить с этим человеком, была ей неприятна. Пусть он не сказал ничего дурного, ничем не обидел и все же вызывал странное, ничем не обоснованное неприятие.

– Прошу простить моего сына, – произнес Кирк. Он больше не улыбался. Морщины явственнее проступили на немолодом обветренном лице. – Я воспитывал их одинаково, но каждый взял что-то свое.

– Милорд, вы вырастили лорда Ирвина? – переспросила Давина, надеясь разговорить Кирка. Она вновь поймала себя на мысли, что почти ничего не знает о семье мужа. – Что стало с его родителями?

– Они… погибли, – ответил он после короткой заминки, – с разницей в несколько месяцев. Леди Пейсли не рассказывала тебе об этом?

– Не было времени, – солгала тетка, не моргнув глазом. – Те события стали настоящей трагедией, но я не хотела омрачать будущее своей племянницы воспоминаниями о прошлом. После свадьбы у них с мужем будет достаточно времени, чтобы обо всем поговорить.

– Надеюсь, – неуверенно согласился Кирк. – Очень надеюсь, что так и будет.

Оба, словно сговорившись, вновь вернулись к прерванному разговору. Лишь Давину не занимали ни уловы рыбы, ни поголовье скота. Она со всей ясностью поняла, что от нее намеренно скрывают нечто, что ей совершенно не понравится. Предпочла бы знать обо всем заранее, чтобы подготовиться, но родственники рассудили иначе. Воспитание не позволило прервать их и потребовать ответы на вопросы.