Душа возрадовалась от таких слов, и я аккуратно встала, потрясывая головой, пробуя, не упаду ли. Нет, моя голова, как обычно, была в порядке.

- Ой, - я вдруг остановилась. – А что с моим даром?

Нянюшка на секунду застыла с открытым ртом, и быстро погрозила пальцем.

- Сама спросишь у ведьмы. Давай, помогу одеться, -  с меня стянули халат, и я непроизвольно вскинула локоть, оглядывая плечо. Да так и замерла.

Родинка-фиалка исчезла, словно и не было ее никогда. А вместо нее, на плече вытянулась маленькая птичка, расправив крылья… Или у меня воображение разыгралось? Я выдохнула и озадаченно опустила руки.

- Не гляди, а то напридумываешь себе разного, - сердито покачала головой Клари.

Через несколько минут мы спустились на первый этаж и направились в хозяйственное крыло, где мне еще не пришлось побывать. Кухня оказалась большой и светлой, стены выложены ярко-разрисованной керамической плиткой, по буфетам расставлены тарелки, а огромная плита, сверкающая металлическими боками, просто заворожила, и я ахнула. Вот это красота! Мечта любой поварихи.

13. Глава 13

Молодая баранина была такая вкусная, что я ненароком чуть не  проглотила язык. Знала я этот рецепт приготовления, когда мясо настаивается на букете приправ, а потом тушится в чугунке, а уже после, в чугунную посудину бросают овощи и новые приправы. А какие тут были блинчики, а сметана, а яблочные шарлотки… Да что же это со мной? Точно век не ела. Желудок урчал как лев из Пахраванского ханства.

- Кушай, кушай, тебя надо, - поглядывала на меня старушка, которая еще со вчерашнего дня закармливала меня вкусностями.

Мы, переглядываясь, ели. Я – сжимая вилку толстой перчаткой, а Клари – аккуратно и изящно отставив мизинец, словно на приеме у губернатора. Не скажешь, что простая нянюшка.

- Пойду-ка, яйца в курятнике соберу, - громко проговорила повариха Вильямина и подмигнула своей помощнице Фрине.

- Сплетничать пошли, - шепнула Клари. – Сейчас весь дом будет знать, как ты в перчатках шарлотку кушаешь.

Я вздохнула. Пусть сплетничают, мне-то какое дело.

За окном процокали копыта лошади, отстукивая беспорядочный ритм по камню парадного крыльца дома. Нянюшка нахмурилась, шустро подскочила и выглянула в приоткрытую створку.

- О, вестовой с донесением, - сказала она и опять села за стол.

- Наелась, - откинулась я на спинку стула. Что же такое, съела столько, сколько за три дня не осилить.

- А ягоду? Ешь.

- Не хочу, - замотала я головой. Хотела встать, но увидела в дверях слугу, кажется, его имя – Тиан.

- Леди, вам письмо, - сказал он и протянул мне конверт. Я взяла, неловко удерживая его перчаткой. Посмотрела на строчку отправителя и узнала подчерк отца.

- От папы, - воскликнула и вскочила. – Я пойду.

- Иди уже, - кивнула нянюшка.

В комнате, на столике увидела ножичек для писем, удобно. Неловко распечатала послание и села на кровать, впившись глазами в дорогие, толстобокие буквы.

Читала долго, хмурилась, вздыхала, раздраженно отбрасывала листок, и опять возвращалась к письму, покусывая губы.

Новость обо мне разлетелась по Ноурсу со скоростью стрелы. Отец, чтобы избежать расспросов, заперся в лавке. Достаточно было того, что меня увидела мистри Улинтас, первая сплетница нашего города. Вот и не верь после этого в злое провидение.

Она во всех подробностях расстрещала как сорока о том, что трое солидных господ запихивали в карету дочь артефактора мистра Стрина. Ух, что тут началось! Двери нашей лавки разве что не разнесли, все знакомые и мало знакомые приходили узнать, расспросить, посочувствовать или позлорадствовать – отец уже и не знал, потому, что заперся. Так они заняли места напротив, в лавке тетки Катарины. А та – как рыба сом на дне озера, молчит и пожимает плечами, мол, откуда мне знать, видеть не видела и не слышала. И так весь вчерашний день.