— Ты любишь свою невесту?

— Нет, — ответил он, не задумавшись ни на миг.

Я и не ждала другого ответа, но все же было обидно увидеть голубую вспышку рун.

— Почему же ты женишься на ней?

Нортон вздохнул, глядя на меня с раздражающей снисходительностью.

— Любовь — вовсе не необходимый ингредиент счастливой семьи, Мариэль. Похоже, у тебя было слишком много времени на сентиментальные романчики. На бытовом факультете нагрузка так себе, да?

— Что же по-твоему залог удачного брака? — поинтересовалась я. — Просвети меня, Нортон.

— Общие цели, схожее воспитание, взаимная симпатия, — перечислил он. — Твой жених тебе совсем неприятен?

— Мерзкий тип, — ответила я. — А твоя невеста, значит, симпатичная?

— Вообще-то я ее почти не помню, — чистосердечно признался он. — Я не видел ее ни разу с момента помолвки. Вот уже лет десять.

Я притворно ужаснулась, а Нортон ловко убрал руку с клятвенника моим же приемом, и не успела я опомниться, как моя ладонь вновь легла на теплую дощечку. Норт придвинулся ближе, и теперь его бедро прижималось к моему.

— А я ведь подумал, что это она могла тебя подослать, — признался он, и мое сердце застучало быстрее. Как близко подошел к разгадке!

— Зачем бы ей это? — нарочито небрежно спросила я.

— Проверить жениха на твердость устоев.

— Если бы это было так, ты бы уже позорно завалил проверку, — фыркнула я. — Аккурат после первого собеседования.

— Между нами ничего не было, — напомнил он и нахально уточнил: — Пока что.

Я попыталась убрать ладонь с клятвенника, но Нортон прижал ее своею.

— А ты, Мариэль? Что чувствуешь ко мне?

— Я не хочу отвечать на этот вопрос, — заявила я.

— Это стандартный интерес нанимателя, — возразил Нортон. — Работники должны быть благонадежны. Не думай, что я не заметил, как ты перефразировала клятву, добавив слова про умышленный вред.

— Это мой первый опыт работы, — пояснила я. — Боюсь сделать что-то не так не нарочно. А то буду потом бродить под дождем.

— Я жду подтверждения твоей лояльности, — потребовал Нортон.

Клятвенник под моими пальцами слегка замерцал розовым. О нет. Одно лишнее слово — и артефакт вспыхнет красным. Потому что я терпеть не могу Нортона Мрока! Что же сказать?!

Я кусала губы, лихорадочно подбирая правильные слова. Быть может, сказать, что он понравился мне с первого взгляда?

Детали нашей помолвки отпечатались в моей памяти как на расплавленном воске. Меня нарядили точно принцессу: в пышное розовое платье с мелкими цветочками, вышитыми по подолу. В корсет подшили небольшие подушечки, чтобы создать видимость груди, волосы уложили в высокую прическу, так что шпильки царапали голову, и я казалась себе очень взрослой и очень красивой.

Все вокруг суетились и хлопотали, а мама была оживленной и непривычно радостной.

— У моей малышки теперь есть жених! — умилялась она.

Жених представлялся мне чем-то чудесным, вроде красивой игрушки, но когда я увидела его, в моем сердце расцвело какое-то новое чувство.

Нортона Мрока словно окутывало сияние. Темноволосый, высокий, стройный. Сдержанные и грациозные движения. Посадка головы, разворот плеч, длинные ресницы. Элегантный фрак густого оттенка индиго казался выцветшим по сравнению с глазами моего жениха.

Он поклонился и поцеловал мою руку, и все вокруг восторженно захлопали. Карусель праздника и церемоний слилась в моей памяти в одно яркое пятно, но я помнила это ощущение, как будто весь мир замирает, а ты стоишь на пороге волнующего приключения, и душа летит ввысь — в глубину глаз, синих как вечернее небо.

Тем больнее мне было падать. Перед отъездом гостей мы с Нортоном вдруг остались одни, и когда он повернулся ко мне, я с замиранием сердца решила, что он захочет украсть мой поцелуй. Ответить? Оттолкнуть? Можно ли нам целоваться, ведь мы жених и невеста, наверное, можно… Не пахнет ли от меня шоколадным пирожным, а даже если да, то это вроде неплохо. Все эти мысли и тысяча других стремительно пролетели у меня в голове, но Нортон Мрок и не думал меня целовать. Вместо этого он с ледяной безжалостностью заявил, что такая жена ему не сдалась.