Он наливает еще, берёт бокал и собирается уйти, бросает на ходу, указывая рукой:

— Там гостевая комната. Всё. Расход. Мне надо поспать –завтра тяжелый день.

Он вот так запросто уходит. Это я его достала? Это он меня достал!

19. Глава 8.2

Его обидные слова вертятся в голове. Как я попала в такую ситуацию? Сама виновата. Припёрлась на аукцион, рассчитывала поговорить, надеялась, что он окажется вполне себе адекватным миллиардерчиком.

Ага, где это видано –среди таких богатых, вряд ли встречаются адекватные. Это всё, его пресс-атташе виноват. Намекнул, что у меня есть шанс договориться. Если бы я знала, как именно придётся договариваться, ноги бы моей на этом аукционе не было!

Кричу ему в спину:

– С меня хватит. Мне надо идти.

Но Карим даже не оборачивается, просто отмахивается рукой, как от назойливой мухи. До меня доносится его бормотание:

— Давай потише там.

У меня жизнь рушится и пол горит под ногами. А ему потише.

Оставил меня на утренний десерт? Отдохнёт и продолжит домогаться? Считает, что я к утру передумаю?

Я так и стою растерянная посреди гостиной с роскошным видом на просыпающийся город за панорамным окном. Я всё потеряла. Сделала ставку, пошла ва-банк и …проиграла.

Тащусь в ванную в известном направлении. Поднимаю платье с пола и вижу, что оно еще и разошлось по боковому шву, а клякса от крема растеклась уже на половину юбки. Я даже надеть его не смогу, чтобы доехать до дома. Не говоря уже о том, чтобы сдать.

Держу в руках «полугодовую оплату с депозитом» за крохотную квартирку на краю города –сумма, которую копила последний год. Вложила всё до копейки, еще залезла в кредитку, рассчитывая протянуть до первой зарплаты на голодном пайке, но в съёмной квартире, а не обратно у себя в родном городе.

Могла бы поискать другую работу, а не рваться за «нереальными перспективами». Какая разница, работать кассиром у себя или здесь, в большом городе. На первое время хватило бы прожить, тем более, что на квартиру накопила, а за полгода может что-нибудь еще по специальности нашла.

Нет же. Решила, что «прорвусь», решила потребовать справедливости. У кого?

Так-то он прав. Он мне ничего не должен. Просто, так нечестно. Так не делается. Чтобы отказать в последний момент! Не оставить мне шанса поискать что-то еще достойное.

Оглядываюсь. Ну, не в халате же мне ехать домой. И не в порванном платье.

Нахожу в стиралке пару футболок и джинсы. Принюхиваюсь –несвежие, но вполне себе чистые. Вдыхаю приятный запах мужского парфюма и …еле заметный запах Карима.

Ну, джинсы слишком огромные для меня.

Воровато оглядываюсь на дверь, скидываю халат и влезаю в одну из футболок, утопаю в ней: она выше колен, но на мне больше похожа на платье оверсайз –плечи тоже слишком широкие и съехали вниз.

Верчусь перед зеркалом –ну, что ж, сейчас так даже модно, когда не по размеру. Еще бы перехватить ремешком.

Вспоминаю, что Карим бросил ремень в гостиной. Приходится сделать еще одну дырку кухонным ножом. Мстительно ковыряю дорогую кожу, а потом затягиваю ремень на талии –широковат, но да ладно, выбирать не приходится. Надо уносить ноги.

Чтоб глаза мои больше никогда его не видели. Беру телефон, вызываю такси и надеюсь вычеркнуть из памяти Карима Евграфова. Навсегда.

Надеюсь, выйти из пентхауса легче, чем сюда попасть.

Как на зло приходит сообщение от хозяйки квартиры. Да что ж ей не спится в такую рань. Она напоминает, что ждёт перевод взноса сегодня до обеда, грозится, что у неё еще есть клиенты на примете.

Я из вредности, решаю, что напишу ей отказ в последний момент. Удумала, пугать меня другими клиентами. Понимаю, что сама собираюсь поступить с другим человеком также, как Евграфов поступил со мной.