И свою работу она тоже очень любила. Свои обязанности проводницы она выполняла четко и ответственно, и особенно ревностно следила, чтоб пассажиры не вытирали руки о стены и не сморкались в занавески, не оставляли мусор под столом и не курили в тамбурах. Но в этом не было особой необходимости – о своих вредных привычках пассажиры и сами забывали на всё время поездки, не желая лишний раз навлечь на себя гнев поездаправительницы.

Впрочем, даже такая идеальная сотрудница была, как говорится, не без греха. Злые языки поговаривали, что Вера Марковна периодически забывала выдавать пассажирам свежие постели. Но никто и никогда не решался потревожить её покой – ведь после отправления поезда проводница закрывалась в своей комнате, чтобы поспать пару-тройку часиков.

Возможно, если бы в тот день Вера Марковна пренебрегла этим своим ритуалом, вся её дальнейшая жизнь сложилась бы иначе… Но привычка – вторая натура, к тому же, лишь в эти драгоценные минуты пассажиры могли немного расслабиться, начиная раскладывать свои вещи и разговаривать друг с другом. А судьба тем временем приготовила Верочке новое испытание!

Тот злополучный день, когда всё и случилось, начинался как обычно. Проверив билеты и разнеся чай ближайшим пассажирам, Вера Марковна без зазрения совести расположилась отдыхать в своей коморке. Напоследок она окинула свои плацкартные владения суровым взглядом – так, на всякий случай. Пассажиры постепенно приходили в себя от первого шока и начинали вытаскивать свои тормозки. Те, кто посмелее, даже отправлялись за кипятком к титану, боязливо прислушиваясь к храпу Веры Марковны и ступая на цыпочках, чтобы не навлечь на себя неприятностей. Королева вагона тем временем сладко спала, подоткнув ватное одеяло со всех сторон и закинув ноги на горку подушек, и во сне громко стонала и посапывала, покусывая полные губы. Никто не знал, что ей снилось – обнаженные мужские тела или сладкие ванильные ватрушки, но её храп вносил в атмосферу вагона какой-то свой неповторимый шарм и чувство защищённости.

На столах благоухали вареная курочка, огурцы, копченая колбаса и яичные скорлупки, в чашках дымился свежезаваренный чай. Чей-то ребенок, оставленный без присмотра, жевал печенье и рисовал на столе неприличное слово из трёх букв. Молодой парнишка на верхней полке грыз семечки, аккуратно складывая скорлупки под подушку соседа. Очкастый мужчина, пользуясь отсутствием своей попутчицы, методично обшаривал её сумочку. В общем, беды ничего не предвещало.

Было около трех часов дня. Поезд как раз подъезжал к очередному переезду.

И тут оказалось, что водитель «семерки» никак не согласен подождать три минуты. Куда он спешил, следствие не установило, однако в результате он выехал прямо на рельсы незадолго до появления поезда. Или от своей тупости, или от растерянности он не догадался сдать назад и так и остался зажатым между двумя шлагбаумами. Тогда он попросту завис, не зная, что делать. Возможно, опасался за сохранность шлагбаума вместо того, чтобы побеспокоиться о целостности своего зада, так бесстыдно торчащего на середине железнодорожных путей. Поэтому вместо того, чтобы разломать шлагбаум и выехать на безопасную территорию, он остался на месте.

Впрочем, обстоятельства дела были выяснены лишь потом. В тот момент, когда поезд приблизился, водитель «семерки» отчаянно звонил кому-то по телефону. Из машины вылезти он тоже не сообразил, поэтому поезд врезался в него на полном ходу.

Раздался скрежет и визг металла. Передняя часть вагона оказалась смятой в гармошку, а огромный локомотив сошел с рельс и с громким скрежетом протащил своё массивное туловище по земле, вспахивая чернозем острыми колесами. Пассажиры попадали со своих полок, все смешалось – люди, вещи, чемоданы…