На душе стало невыносимо мерзко. Меня даже зазнобило. Я обхватила себя руками.

Да что ж так холодно-то?!

Под ногами что-то заскрипело. Снег?! В конце августа?! Что вообще за странный переулок? В домах ни единого освещённого окна. Впрочем, нет… Не может быть!

По сторонам от мощёной дороги – когда это асфальт успел смениться брусчаткой? – высились не дома, а горы. Слева над заснеженными вершинами сияла голубым светом луна. А справа… ещё одна, только красноватая.

Я судорожно развернулась. Позади наблюдалась такая же картина: пустынная дорога и горы вдоль неё.

Мамочки, где я?!

Мороз пошёл по коже, причём и в прямом смысле тоже – здесь было дико холодно. Я куталась в ветровку, но это не помогало. Лёгкие сапожки также не спасали. Мне казалось, что я стою на ледяном камне босиком.

Да как же я тут оказалась? Просто безумие какое-то! И что мне делать? Замёрзну же насмерть от силы через полчаса!

В темноте слева мне почудилось какое-то движение. Человек, наверное, шёл бы по дороге. Зверь? Нет, стать хищнику ужином, пусть даже замороженным, я не согласна.

В этот момент заметила впереди какие-то огни и припустила туда со всех ног.

Скоро от быстрого бега закололо в боку. Морозный воздух обжигал горло. Зато я почти согрелась.

Впереди, кажется, высился замок. Вне всяких сомнений – огни горели на его башнях.

Я выбивалась из сил.

Вот наконец и ворота. Что было мочи замолотила в них кулаком.

Через минуту, а то и больше, в створке открылось маленькое окошко. На меня кто-то посмотрел. Лица в темноте разглядеть не удалось. А вот меня в свете привратных факелов было отлично видно.

– На отбор? – вопросил мужской голос.

Какой ещё отбор?! Что за чушь?! Впрочем, может, я ослышалась? И вообще показалось, что произнёс он свой вопрос не по-русски, но почему-то я поняла его.

– Мне холодно! Прошу вас, пустите погреться! – взмолилась я – неожиданно для себя тоже на чужом языке.

– Вы на отбор? – как заезженная пластинка повторил паразит.

– Нет, конечно! Не знаю и знать не хочу ни про какой отбор! – разозлилась я.

– Тогда следуйте своей дорогой, – окошко захлопнулось в ту же секунду.

Я чуть не разрыдалась. Мороз снова уже пробрал до костей. Меня охватило отчаяние.

Да что же за люди такие! Им вовсе неведомо сострадание?!

Я вновь застучала в ворота. Однако ответом мне была лишь мёртвая тишина.

Вот сволочь! Так и не откроет?! А поутру преспокойно откинет в сторону мой обледенелый труп?

– Да, да, я на отбор! – закричала, продолжая долбить в створку. Не знаю, что там за отбор, но пусть подавится, гад!

Калитка отворилась чуть ли не быстрее, чем я закончила фразу.

– Прошу вас, леди, – с любезнейшим видом произнёс привратник.

Он поспешно сдернул с себя меховой плащ и накинул его мне на плечи.

Чуть не рухнула от столь нежданной заботы. Минуту назад он с чистой совестью готов был оставить меня умирать на морозе.

– Спасибо! – простучала зубами.

Заперев ворота, мужчина повёл меня куда-то. Я очень надеялась, что в тепло. В плаще было уже не так дико холодно, но зимними сапогами-то со мной никто не поделился.

Мы прошли какими-то плохо освещёнными закоулками, и оказались перед тяжёлыми парадными дверьми. Мужчина открыл створку. Пропустил меня внутрь здания.

К нам подошёл другой мужчина, похожий на слугу.

– Леди на отбор, – лаконично сообщил привратник и, забрав у меня плащ, удалился.

– Прошу вас, следуйте за мной, – сказал слуга.

Завёл меня в обставленную в старинном стиле комнату, где ярко пылал камин.

– Подождите здесь, пожалуйста, – оставив меня в одиночестве, слуга вышел.