А этот брюнетистый товарищ, значит, неспроста вокруг бродит. Как шакал, ждёт, пока лев выберет лучший кусок себе, а что ему негоже – бросит голодной свите.

Предаваясь сим невесёлым размышлениям, я не заметила, как мы вернулись в замок.

Когда взошли на крыльцо, очень захотелось, по правде говоря, растянуть над ним транспарант «Женщина – тоже человек!» Для местных это явно было бы великим открытием.

– Я провожу вас до покоев и заберу сапоги, – сказал Грэйнар, когда мы оказались в холле.

– Чтобы я больше гулять не ходила?

– Как раз наоборот – это чтобы без поддержки вы больше не падали через шаг. Я обработаю подошвы.

– Вы сапожник? – съязвила я.

– Нет, леди, маг, – его синие глаза опять смеялись.

Синие?! Но я же точно помню, что совсем недавно они были голубыми! Даже светло-голубыми.

***

Простившись с Грэйнаром, я отправилась на испытание.

Нас по одной запускали в зал, уставленный манекенами с платьями.

Каких нарядов здесь только не было! Элегантные и вычурные, строгие и фривольные, простые и роскошные, самых разных фасонов, сшитые из различных материй.

Я двинулась вдоль рядов. Золотая парча, тяжёлый бархат – нет-нет, это точно не мой случай.

Вдруг взгляд упёрся в платье, сплошь расшитое разнообразными драгоценными камнями. В свете люстр оно сияло едва ли не ярче новогодней ёлки. Какая безвкусица! А уж о цене данного «ювелирного» изделия мне было страшно даже думать. Однако никто до сих пор не забрал его – хотя по условиям конкурса выбранный наряд переходил в нашу собственность. А на камушки с этого платья, кажется, можно купить целый замок, и никакой герцог уже не нужен. Этот наряд здесь – не иначе как проверка на жадность. Будет странно, если после конкурса он так и останется висеть на манекене.

Быть может, мне взять его? Таким образом, проверку на жадность я не пройду. И буду наконец выгнана? Однако от холода оно меня не спасёт. Агардэн обещал отвести меня домой, если я займу второе место, а не если вылечу после первого же конкурса. Как пить дать, с этим платьем он оставит меня замерзать за воротами, и в Новый год дети будут водить хороводы вокруг сияющей всеми цветами ледышки.

Я двинулась дальше. Глаза, признаться, разбегались. Я останавливалась то перед одним платьем, то перед другим, мысленно прикидывая его на себя. Примерять каждое приглянувшееся было некогда, иначе просто уйду с пустыми руками – на всё про всё у меня двадцать пять минут.

Время и так уже поджимало. Я зашагала быстрее, поглядывая на пустые манекены – почему-то мне казалось, что именно на них висели платья, достойные моего выбора. А что осталось – всё уже не то.

Я почти отчаялась, когда мой взгляд неожиданно намертво зацепился за одну из моделей.

Платье василькового цвета из шифона, расшитое серебряными листьями – кружево из них, казалось, стекало с облегающего лифа на широкую многослойную юбку. Узкие полупрозрачные рукава длиной три четверти, скромный вырез.

Не мешкая больше ни секунды, я подозвала служанку, дежурившую в «выставочном» зале, и указала ей на чудо, пленившее меня с первого взгляда.

Служанка сняла платье с манекена, и мы с ней направились в примерочную. Там девушка помогла мне одеться.

Я посмотрелась в зеркало, и у меня чуть в ужасе не остановилось сердце. Чего я точно не учла, так это того, что у манекена была совсем не моя фигура. На груди платье откровенно болталось. Талию, напротив, слишком сдавило. Да и рост оказался не мой. Кошмар!

Служанка, словно издеваясь, произнесла:

– Миледи, вам очень идёт этот цвет и фасон.

– Но оно не сидит на мне!