Это ж надо таким доброжелательным тоном смешать человека с грязью. Это талант иметь надо. Неприятно и очень обидно.

Мельком бросаю взгляд на Владимира, он сидит и глаз с меня не сводит. Водитель тоже безотрывно смотрит в зеркало заднего вида. И Маргарита вся в ожидании, когда же я наконец возьму деньги и исчезну вместе с ними, прекращу оскорблять ее высокие чувства своим низменным положением в обществе.

– Хорошо. Вы правы, – беру купюры и сую их в рюкзачок. – Теперь я могу уйти?

7. 7

Никто не реагирует, словно они чего–то ждут. Мне снова становится очень тревожно. С деньгами что–то не так, они меченные? Должны взорваться, как только я выйду из машины? Или они отравлены?

Кто–то точно пересмотрел боевики. Но в моей нынешней весьма нестандартной ситуации подобная реакция неудивительна.

– Что–то опять не так? Я сделала, что вы хотели, взяла деньги. Я думала, после этого вы меня отпустите, – нервно произношу.

– Да, конечно, – все сразу отмирают, отводят взгляд от меня и начинают двигаться. – Просто я думала, ты будешь дольше спорить о необходимости аборта. Но так даже лучше. Приятно иметь дело с умной девушкой, – говорит Маргарита.

– И? Дадите выйти? – указываю рукой на дверь, так как никто так и не озаботился тем, чтобы меня выпустить.

– Ты же понимаешь, что о нашей встрече не стоит никому говорить, – проникновенно произносит Владимир, – не стоит мусолить нашу фамилию в массах.

Судорожно вспоминаю, какая фамилия у Влада, что в ней такого особенного.

Иванов! Точно. Очень распространенная фамилия, чего это он.

– Погодите, – внезапно меня осеняет, – так вы Ивановы! Те самые, владельцы «Иванов холдинг»?

– Неужели не знала, с кем встречалась? – не верит Маргарита.

– Представьте себе, нет! Мне ваш сын сам по себе понравился, не из–за его рода деятельности. Я и не мучала Влада расспросами, делился происходившим на работе – я слушала, не хотел – не настаивала, – с легкостью откровенничаю.

Чтобы не нервничать, усилием воли заставляю себя относится к происходящему отстраненно, как будто это все не со мной. А раз не со мной, то можно и поделиться деталями отношений с бывшим возлюбленным.

– Как трогательно, – притворно восхищается Владимир. – Ты только послушай, Маргарита, нашему сыну встретилась на пути девушка, полюбившая его за личные качества, а не за мои достижения, которые он неминуемо унаследует.

– Не за твои, а за наши, дорогой, – мягко поправляет отца Влада его супруга, – мой отец хорошо вложился. И Никин тоже не бросает свою дочь и нашу семью.

– Мы будем обсуждать личное при девчонке? – перебивает Маргариту Владимир, но она его игнорирует, поворачивается ко мне. – Кажется, в прошлый раз ты меня осадила, а теперь сама разоткровенничалась.

– Милая, ты правда, любишь Владика? – спрашивает приторным тоном мать Влада.

Да что им от меня еще нужно, ведут себя, как ненормальные. Плохо, что они считают себя безнаказанными, подобные экземпляры просто так не пошлешь.

– Какая разница? Вы меня выпускать собираетесь? Поговорили уже, – снова пытаюсь выйти.

– Любит его, представляешь, дорогой, – Маргарита словно не слышит меня, обращается к своему мужу, – это очень трогательно.

– Я же сказал. Ладно, – Владимир тяжело вздыхает, – ничего с тобой не поделаешь, надо отпускать. Предостережение ты услышала и запомнила, я надеюсь, и аборт сделаешь в скором времени. Нам не нужны неожиданные сюрпризы. Увидим тебя с животом – будем подозревать в обмане и шантаже, а за это по головке не гладят, имей ввиду.

Это мне сейчас угрожают? Ох. На телефон бы их записать, да только разве ж я об этом догадалась сразу?