- А зачем? - она села прямо, пронзительно смотрит на меня.

Я стушевался. Как ей сейчас сказать, что это всё. Больше ничего не будет. Самому не нравится эта ситуация, я честно не хочу ничего прекращать, а надо. Как ни крути, надо.

- Мы должны это закончить, - говорю, гладя прямо ей в глаза.

Они у неё ярко голубые, с чернющими, кажется приклеенными, ресницами. Но всё это на фоне золота волос смотрится обалденно. Вся она смотрится обалденно. И я должен сейчас закончить наши отношения. Скажу прямо, это нелегко. Никак, ни с какой стороны, нелегко.

То есть, прямо сейчас я должен высадить её у дома и это будет наша последняя встреча.

Уф. Как-то вообще несправедливо. Я совсем не готов, нельзя ли как-то по-другому.

Странно, что во время наших страстных встреч и даже после них, я никогда не рассматривал Наташку в роли своей жены. Много раз представлял, что можно было бы развестись с Верой и попробовать жить с Наташкой. Она бы, аж бегом развелась с Глебом. Но каждый раз что-то мешает представить эту картинку полностью. Так, чтобы всем было хорошо. Я всегда видел несчастную, брошенную Веру и злого на меня по гроб жизни Глеба.

Но даже не это меня останавливает. Не знаю. Наташка, как жена, вот никак не представляется.

Сейчас у нас с ней запретная связь. Это остро. Это интересно и опасно. Мы ходим по грани и это на грани дозволенного, вернее за гранью. Но если вдруг она окажется на месте Веры… нет, не представляю.

- Я приехал сказать, мы больше не будем с тобой встречаться.

- Как это, подожди, почему? - она стала совсем серьёзной, свела татуированные брови, - объясни нормально, что случилось?

- Вера узнала. Она нашла какою-то твою штуку на даче, сопоставила всё и…

- Чёрт, вот блин, - Наташка закусила губу, глянула в окно на проходящих мимо людей, но молчала недолго, резко повернулась, - подожди, так может это и хорошо. Она всё узнала и ладно. Даже отлично. Расходись с ней, а я со своим умником и будем вместе. Это же намёк, ты что не понимаешь. Согласись и всё. Что ей останется, только с тобой разойтись.

- Стоп, подожди, а ты меня спросила? Хочу ли я разводиться? - недовольно сжал руль и стукнул по нему.

- А ты не хочешь? – она нахмурилась, - Котик, ты что не хочешь быть со мной постоянно, двадцать четыре часа в сутки? - она снова на меня начала наваливаться.

Её грудь оказалась прямо перед моим взглядом и я сглотнул.

Тяжело конечно. Но я сопротивляюсь.

- Подожди, сядь, - снова посадил её на место, - я не хочу разводиться с Верой, тем более теперь, когда она беременна.

Наташка повернулась всем телом и глаза вытаращила.

- Как это? Ты же говорил у тебя сперматозоиды ленивые, - проговорила удивлённо.

- Неактивные, - поправил, - Ну вот, оказался какой-то активный, - я довольно улыбнулся.

- Вы же сколько лет уже живёте и ничего. Ты говорил, что у вас никогда не будет детей! – повысила она голос.

- Получается, будут.

Этот факт мне самому удивителен и очень приятен.

Сколько мы анализов сдали, сколько лечили меня, чтобы хоть кто-то из них оказался активным. И вот, когда уже перестали надеяться и бросили, решили жить спокойно и не ждать, кто-то там наверху нас услышал и послал всё-таки одного живчика. Чему я несказанно рад.

Всё показалось неважным, а вот беременность Веры, словно впрыснула в меня новые силы, новые надежды. Желание делать больше и лучше. Не буду отрицать, я всегда на это надеялся, я ждал. И теперь не брошу Веру, ни за что, ни за какие глаза, грудь и бёдра Наташки. Никогда не брошу.

- Вот поэтому, всё кончено, - подытожил я.