Надо ли проявлять инициативу, как воспримет ее покорность хозяин…

— Чего застыла? Щетку подай.

— Можно я сама помою тебя? – несмело предложила Тарико.

— Тогда шевелись, я хочу побыстрее лечь.

Она поднялась на ступеньку и густо намылила жесткую мочалку из водорослей, потом осторожно прошлась по широким плечам Субада. Невольно отметила про себя, как хорошо он сложен. Ей прежде не приходилось близко видеть таких высоких и крепких мужчин, тем более без одежды.

Прикрыв глаза, он довольно фыркал, потом облокотился на край бочки, подставив спину и наконец выпрямился в полный рост.

— Здесь тоже помой, но прояви деликатность, как ты умеешь, воробышек.

Тарико вспыхнула, заметив на уровне своих глаз внушительное мужское достоинство.

— Не правда ли, он заслуживает внимания? - насмешливо спросил Субад, смывая с гениталий пену.

— Да, господин… - тихо ответила Тарико, и после короткой заминки, потянулась губами к обнаженной плоти хозяина.

— Какая ты умница у меня!

Его жесткие пальцы лениво ласкали ее затылок, перебирали короткие волосы на макушке. Тарико наклонила голову и заглянула в лицо Субада, на котором застыло блаженное выражение.

«Лучше удовлетворить его ртом, не то снова завалится на меня и начнет мучить - как это было больно и противно в первый раз».

На языке и губах появился уже знакомый терпкий привкус, но Тарико заставила себя продолжать ритмичные движения, пока Субад не коснулся ее лба мокрыми пальцами.

— Довольно! Ты хорошо справилась. Можешь вымыться после меня и отправляйся спать. Завтра отведу тебя на могилу Камы, покажу плиту с твоим рисунком. Должна оценить.

— Благодарю!

— За что же? - хрипло спросил Субад, вытирая живот полотенцем.

— Я хочу увидеть здешнюю реку. Риза говорила, там красивые места.

— Угу! Прямо с утра и пойдем. Кажется, сегодня я усну без лекарства. Твоими стараниями, воробышек.

Он приподнял ее подбородок и наклонился, чтобы поцеловать. Тарико внутренне сжалась, испуганно сомкнув губы. Но Субад только коснулся щеки и ушел, оставив ее дрожащую, растерянную возле наполненной бочки.

Только заслышав, как под весом хозяина скрипнула кровать, Тарико сняла одежду и с наслаждением окунулась в теплую воду.

* * *

Субад проснулся от пронзительного женского крика и, выхватив из-под подушки пистолет, бросился к тюфяку на котором спала Тарико.

— Что такое?

Она дрожала и всхлипывала, прижимаясь к нему, как испуганный ребенок в поисках защиты.

— Страшный сон приснился. Очень страшный. Очень-очень...

Субад досадливо фыркнул, бросая оружие на стол. Потом откинул одеяло и заставил Тарико лечь на свою руку.

— Расскажи, что тебе приснилось.

— Будто Нуями за мной пришел, а тебя нет, - быстро отвечала она.

— Я такого не допущу, - утешал Субад, прогоняя зевоту. – Спи спокойно. Пока ты со мной, никто тебя не тронет.

Она уютно устроилась на его плече, скоро притихла, а вот Субад, даже сомкнув глаза, не мог вернуться к блаженной дремоте, из которой его только что вырвали диким воплем. Как сильно должна была напугаться бедняжка...

Он поправил ее волосы, коснулся шеи и задержал ладонь на маленькой, упругой груди. Тарико все еще дышала часто, порывисто. Субад склонил голову и поцеловал ее худенькое плечо, с которого сползла сорочка с широким вырезом. Потом стал медленно целовать ключицы и приподнялся, чтобы стянуть одежду Тарико к поясу. Она помогла ему и робко погладила по плечу, словно в благодарность за покровительство. Эта невинная ласка пронзила его острой жалостью и желанием.

Теперь Субад целовал ее яростно и нетерпеливо, облизывал соски, захватывал их твердыми губами, сжимал белые холмики плоти в ладонях и зарывался между ними лицом. Опустился к животу и с удовольствием задержался на гладком лобке, прежде чем запустить пальцы в узенькую дырочку между ее слегка разведенных ног.