— Странно… — озадаченно произнёс Бигрон. — Но тоже хорошо! А ответь мне, Рет! Хватит ли в вашем доме муки и масла?! Скажем, на четверых?!

Реток не успел ответить: вмешался герцог.

— Мои караванщики, Бигрон, хорошо зарабатывают! А Рет, как я вижу, не последний из них! А если чего не хватит им… Так я добавлю! И ещё. Эльза! Дома для молодожёнов строились, пока… Пока нас с герцогиней не было?

— Да, отец! Пять домов закончены и стоят пустые. Три строятся.

— Почему пустые? — нахмурился Арлей.

— Три пары отложили свадьбы. И дни рождения не справляли тоже.

— Понятно… Значит, за неделю-другую разберусь с делами — и все свадьбы отыграем! А Рет и Ниа четвёртой парой будут! И уважим обычаи кочевников… Как вернёмся, Рет, выберешь дом! Если я правильно понял — вы уже женаты?

— Крайний у ручья! — быстро произнёс Реток. — Если Ниа одобрит, конечно.

— Да! — выдохнула Ниарика. — Мне он понравится!

Пока кочевники веселились на счёт Ретока и Ниарики, Бигрон вздохнул и сказал Арлею:

— Славно это, Дэйран. Хотя я ждал другого. А здесь одно только осталось…

Он поднялся с лавки, подошёл к Ретоку и дочери, протянул свёрнутый кольцами кнут:

— Если она поведёт себя не так, как тебе нравится, Рет…

— Нам не нужно! — твёрдо сказал Реток.

А Ниарика ухватилась за плеть и прошептала:

— Возьмись, Рет…

Реток коснулся плети и тут же отдёрнул руку.

— Рет… — укоризненно вздохнул Бигрон. — Обычай…

Но выразить осуждение действиями чужака кочевники не успели. Ниарика выдернула плеть из руки вождя, повесила её на рукоять поясного кинжала и громко заявила:

— Если моему мужу понадобится, он знает, где её взять!

— Умница… — оценил Бигрон. — И так даже лучше! Я рад, Рет, что ты стал моим сыном!

А вот тут Реток сориентировался даже без подсказки Ниарики:

— Да, отец!

Бигрон кивнул, вернулся к своему месту и спросил с улыбкой:

— Внуков хоть покажете?

— Чего ж не показать?! — ответил за Ретока герцог. — Повозку угонят и покажут!

Кочевники заржали так, что Арлей понял: все здесь знают об этом деле куда больше, чем он…

— Ну, раз других дел на сегодня нет… — развёл руками Бигрон.

— Есть!

У полосы из белых камешков стоял Рикорис.

Бигрон взял палицу с лавки, сел и уложил символ власти на колени. Лишь после этого он сказал:

— Я знаю о твоём деле, Рик. Как все здесь, наверное. Но не мне решать…

— Да, вождь! — кивнул Рикорис и перевёл взгляд на Эльзу, а потом на её отца.

— Герцог Дэйран Арлей! Герцогиня Ритара Арлей!

Эльза вдруг покраснела, схватилась за руку матери, и её заметно затрясло. А герцог спокойно ждал продолжения.

Ждали и кочевники. Подобного союза никто из живущих припомнить не смог бы, так что длинное объяснение притязаний Рикориса было бы вполне уместно. Но он обошёлся всего несколькими словами.

— Я не смогу жить без неё!

Подобной краткости не ожидал и герцог. Так что лишь через добрую минуту нашёл, что сказать:

— Эльза! Встань рядом с ним! Мы хотим посмотреть, как это будет выглядеть!

— Иди, Эль… — подтолкнула дочь Ритара.

Эльза поднялась, словно бы с трудом сделала пару шагов, но затем решительно подошла к Рикорису и взяла его за руку.

— Во как! — оценил Арлей произошедшее. Он посмотрел на Бигрона и спросил: — Что думаешь об этом?

— А что тут думать?

Бигрон вразвалочку отправился к своему сыну и Эльзе, какое-то время печально смотрел на Рикориса, а затем, в полной тишине, сказал:

— Как вождь племени, я взбешён! Ты украл у меня надежду лет через десять расстаться с палицей. Но как отец… Как отец, я очень рад за вас обоих. А вот плеть пока вручить не могу…

— Нам не надо, отец, — сказал Рикорис.