Но всё изменилось, когда пришли дожди…

Дожди начались неожиданно. Сначала моросило - тихо, будто неуверенно, но уже на следующий день небо раскрылось тяжелыми свинцовыми тучами, и ливень хлынул с такой силой, будто хотел смыть всё на своём пути.

Я проснулась от капели - ритмичное кап-кап-кап где-то рядом с кроватью. Поднявшись, я с ужасом увидела, как вода стекает по стенам, просачивается из потолка и капает в таз, который я накануне поставила «на всякий случай». Но таз уже переполнился.

- Ну и погодка… - пробормотала я, закутываясь в плед и наощупь идя к чердачной лестнице.

Деревянный потолок был пропитан влагой, доски вздулись, а в углу второго этажа откровенно текло. Я попыталась подставить еще пару тазов, ведро и старый ночной горшок, но этого было мало. Сырые полы скользили под ногами, дул сквозняк, везде пахло плесенью. Я выбивалась из сил, вычерпывая воду, забираясь под крышу, проверяя каждый угол.

Прибежали Анушка с братом. Сегодня мы хотели делать леденцы и яблочки для ярмарки в Ленце. Дед где-то нашел лесных орехов, и я собиралась сделать несколько леденцов с орешками для Тео. Он же будет ждать меня и мои чудесные сладости.

- Леди Марианна! - закричала Анушка, как только вбежала в дом. - У вас тут потоп!
Она, как вихрь, подхватила ведро и принялась помогать мне черпать воду. Том тоже не отставал - таскал воду на улицу, бегал за тряпками.

Мы трудились несколько часов, пока не выбились из сил. Сегодня точно мне будет не до леденцов. Попробую нагнать завтра.

Но "завтра" пришло с предательским жаром в груди, ломотой в костях и тошнотворной слабостью. Еле доползла до кухни, села у очага, закутавшись в старый, но такой любимый плед. В голове – вата, губы горят, а в горле дерет, словно кто-то прошелся наждачной бумагой.
Дед покачал головой и поставил передо мной кружку с горячим настоем.

- Тебе надо в постель, - пробурчал он.

Я несогласно замотала головой. Скоро ярмарка в Ленце. Нам деньги нужны, мои запасы подошли к концу. Да и Тео будет леденцов ждать.

Анушка и Том пришли, когда я клевала носом над остывшим отваром.

- Пришли. Я сейчас… надо только отдохнуть немного… — прошептала я, когда дети уселись рядом.

Анушка тревожно посмотрела на меня.
- У вас щёки совсем красные. Может, вы… заболели?

Я махнула рукой.

- Всё нормально…

С огромным трудом я все-таки заставила себя сделать одну варку леденцов. Но карамель подгорела, стала какой-то мутной и совсем не аппетитной. Стыдно такое продавать. Отправила детей домой, а сама рухнула на неразобранную постель.

"Сейчас посплю, – уговаривала я себя, – и все пройдет".
Но не прошло! Уже к вечеру меня било в ознобе, от кашля саднило грудную клетку, а в голове гудело, как будто туда залез рой пчёл.

На следующее утро я не смогла встать. Глаза не хотели открываться, тело -двигаться. Где-то вдали слышался голос деда и тревожное бормотание Анушки.

Дед несколько раз подходил к моей постели. Заставлял выпить горячий бульон и ложечкой вливал в горло горький отвар. Подбросил дров в очаг, чтобы как следует протопить комнату. Но дрова отсырели и никак не хотели разгораться, только чадили и выпускали едкий дым.

Мне было так плохо, что я практически равнодушно отнеслась к тому, что наши уехали торговать в Ленц. Все равно у меня не было никаких сладостей. Придется запасти побольше для следующей ярмарки. Если, конечно, холод и сырость не сведут меня в могилу раньше.
В следующий раз я очнулась вечером. Яркий свет резанул глаза, и я зажмурилась. А когда в следующее мгновенье раскрыла их, то увидела склонившегося надо мной незнакомого мужчину.