— Вот так лучше, — прошептал он мне прямо в ухо. — Он работает! Только не думай ни о чем больше. Идем!

С этими словами мы шагнули вперед. Потом еще шаг и еще… Разноцветный калейдоскоп заставил прищуриться. Но зато я была уверена, что жива, и это радовало. Внезапно краски начали блекнуть. Я и забыла, что это всего лишь сон. Сейчас все прекратится…

«Карина! Вернись!» — раздался далекий голос из пустоты, но я уже не слышала окончания фразы.

Будильник в мобильном вовсю голосил. Пора было подниматься, а я все еще ощущала тепло тела Дэна. Впервые за последнее время я поняла, что прикосновение может быть приятным.

6. ГЛАВА 5

Глава 5

Сон вновь навеял тоску. Проснувшись, я долго смотрела на свой кулон. Видимо, надо просто снять его — и все станет по-прежнему.

С этой мыслью я убрала амулет в шкатулку. 

Мамина знакомая так и не позвонила ей. Либо просто не успела, либо еще была не в курсе дел. Мать вернулась, когда я уже засыпала.

Мама работала в частной фирме бухгалтером. Работы у нее на самом деле хватало, все остальное время она раскатывала по городу со своим новым увлечением — женатым начальником завода, на котором изготавливали железобетонные конструкции.

Я знала это, хотя она мне не рассказывала о своих приятелях. Слышала разговор соседок по подъезду. Случайно. Я вообще никогда не была любителем подслушивать чужие разговоры. Но говорили они слишком громко — не знали, что я в тот момент выходила из квартиры.

На улице моросил мелкий дождик, и небо затянулось серыми тучами. На солнечную погоду не было и намека. Дождь начался еще ночью, потому как все ямки двора заполнились водой. А я даже не додумалась взять зонт. Но возвращаться не хотелось, поэтому, натянув на голову капюшон, я старательно перепрыгивала лужи, смахивая капли с лица.

День пролетел быстро. Меня никто не трогал, и я ни с кем не разговаривала. И меня это очень даже устраивало, потому как слышать голосок Катковой вовсе не хотелось. А вечером началось самое противное. Моя мама заявилась домой вовремя. И сделала она это лишь потому, что жена ее шефа все же смогла ей дозвониться. И не успела я смотаться в свою комнату, как моя мать, допив чай, позвала меня не обещающим добра тоном:

— Карина, надо поговорить! — Мама сидела на табуретке, сняла очки и смотрела на меня. — Зачем ты побила свою одногруппницу?

Как же мне не хотелось оправдываться за вчерашний поступок.

— Она сама напросилась. Могу побить опять, мне не сложно! — ответила, отвернувшись в сторону и разглядывая цветочки на обоях.

— Ты считаешь это нормальным? — Она повысила голос, и этот тон мне совсем не понравился. Когда в нем проявлялись раздраженные нотки, я сразу просекала, что добром это не закончится.

— Да, я считаю нормальным. Она меня оскорбила, да и просто достала.

— Это не повод сразу лезть в драку. Тебе почти двадцать, а ты ведешь себя как маленький ребенок! Только семестр начался, а у меня от тебя одни проблемы! Еще и разговоров на работе будет... Хорошо, что полицию не вызвали. Представляю, как пришлось бы за тебя краснеть на суде! — крикнула она, задев за живое, и будто некая болезненная струна зазвучала в грудной клетке.

— Да пусть бы посадили даже. Тебе ведь все равно.

— Несносная девчонка! Ты мне всю жизнь испоганила! — крикнула мать, хлопнув дверью.

— Как же я не хочу с тобой жить! — не выдержала я.

Я и сама не понимала, почему до сих пор не уехала. Но общежитие давали лишь иногородним. Мне, как местной, оно не светило. Можно, конечно, снимать жилье. Но с моей стипендией это нереально. Да и Каткова с остальными никуда не денутся. Вариант один — устроиться на работу и перевестись на заочную форму обучения. Но папа расстроится. А еще на первое время понадобятся деньги. Я хотела уехать уже несколько раз, но конфликты стихали, и я оставалась...