— Да уж, попадос, мать его… Какими рисковыми идиотами надо быть, чтобы подделать такой документ... Хотя, когда речь идет о больших деньгах... со стороны кажется, что игра стоит свеч.

Девушка пожимает плечами, молча соглашаясь с ним. Мороки предвидится — выше крыши. И проект от этого сильно проигрывает.

Боковым зрением она улавливает какое-то щемяще знакомое движение и неосознанно поворачивается в сторону. Второй раз за последний час натыкаясь взглядом на Рому, который стоит у дверей, ожидая прибытия кабинки. Он тоже спешит на совещание.

— Я пешком, — обращается Элиза к Алексу, — удачи.

Да, вот так банально ей хочется избежать любой мизерной возможности остаться в обществе Разумовского. Лучше пройти пять этажей, чем проехаться с ним в течение десяти секунд в закрытом пространстве. Она, в принципе, старалась исключить любые столкновения и с Ромой, и с Еленой Непрекрасной. И на это достаточно причин. Но, увы, в ее случае внешние факторы невозможно побороть. Так или иначе — они будут вынуждены пересекаться…

И следующим вечером они с Разумовским оказываются на одном мероприятии. День рождения его родного младшего брата и ее зятя по совместительству организован на широкую ногу. Гостей много, даже складывается впечатление, что посадочных мест может не хватить. Забавно, но при этом и рядом с Ромой, и рядом с Элизой пустует по стулу. Дашков, вызвавшийся составить ей компанию, предупредил, что задержится. А вот то, что Лена отсутствует, действительно странно. Упустить праздник в лоне семьи своего мужчины?..

От последней мысли девушку передергивает.
Прочь дурацкие рефлексы…

— Вот ты-то мне и нужна, марш танцевать! — весельчак Руслан появляется из ниоткуда и буквально силой вытаскивает её на танцпол. — Ева беременна, ты в курсе?
— О-ого… Почему мне об этом сообщаешь ты?! — приходит в себя Элиза после секундного замешательства от такой новости, уже и не замечая, что вовсю втянута в танец.
— Потому что я именник – что хочу, то и творю. Кстати, мне не понравился твой подарок.
— Что?!
— И опять же на правах именника — я требую другой презент.
— Чего?!
— Сохрани эту экспрессию, она нам еще пригодится, — ухмыльнулся нагло и самоуверенно. — Будешь сниматься у меня для социальной рекламы.
— А ты не охренел ли, Руслан?

Несмотря на то, что музыка была зажигательной, он крепко держал её, кружа, словно под медляк. Будто знал, что она пустит в ход руки, чтобы привести его в чувство. Потому что Разумовский-младший помимо всего прочего был счастлив и позитивен. В отличие от нее. Непозволительно счастлив и непристойно позитивен.

Так и хотелось ему врезать.

— Тебе жалко, что ли? Несколько фотографий в антинаркотической тематике. Всяким парижским педикам позировала, а мне не станешь? Чем тебе не угодили несчастные московские нарики?

— Руслан…

— Всё-всё, твоя сестра уже ищет меня. Вижу ее потерянный взгляд в толпе. Я тебе позвоню по поводу съемки, — он делает неожиданный выпад, и они оказываются в исходной точке — у стола Элизы. — Кстати, когда она тебе расскажет, что беременна, сделай вид, что не знала. Ева даже мне еще не говорила…

Девушка смотрела ему вслед, тяжело дыша от раздражения.

Ловкий хитрозадый гад.

Как же у него вышло за минуту всполошить её, не прилагая при этом особых усилий?! Боже, голова кругом от его бешеной энергии.

Она только и успела присесть и выпить несколько глотков минералки, когда тенью над ней возвысился никто иной как Рома.

И рот непроизвольно приоткрылся от прозвучавшего:

— Станцуешь со мной?..

Господи. Мания у этих братьев, что ли? Танцевать и заставать её врасплох.