– Фартовенький, миленький! – кричала какая-то девушка. – Посмотри на меня! Ну посмотри!

Я поймал брошенную красную шляпку-таблетку и монету, летящую в лицо Достоевскому. Еще две упали под ноги.

– Ты круто-ой! – не унималась та же девушка, и я посмотрел на нее.

Мы двигались как раз в ее сторону, а когда приблизились, оказалось, я ошибся в темноте, не девушка она, а баба-ягодка. Лет пятьдесят ей, если не больше. Лицо было гладким и молодым, но морщинистая шея выдавала возраст.

– Найди меня, Фартовенький! – промурлыкала она. – Я тебе покажу небо в алмазах, мальчик! Я Роксана, меня все в Лиловске знают!

– О да, знают, – усмехнулась пассия Достоевского, проходя мимо нее. – Роксаночка, через тебя же весь Лиловск прошел, клейма ставить негде!

– Да иди ты, тварь! – начала ругаться дама. – Сама как к Досту попала, а?

Достоевский нахмурился, покрутил в воздухе пальцем, и через несколько секунд голос Роксаны стих. Мы отошли подальше от толпы, куда-то, куда запускали только избранных. Я приостановился, спросил у Достоевского: