А дальше произошло неожиданное: фелука неожиданно не сбавляя хода попыталась сменить траекторию, раздался оглушительный скрежет, треск… Я даже вздрогнул, не сразу осознав, что Стремительный как стоял на рейде, так и стоит, в отличие от странно вздёрнувшей нос в небо пиратской фелуки, как теперь стало отчётливо видно, лишившейся киля!

— Год, отпусти ветер, и предложи им сдаться, — приблизившись ко мне, негромко, так чтобы слышал лишь я, произнес Корт.

Сдались. Жить хочется всем, даже пиратам, а альтернатив у них не было. Корт так заморочил их маневрами, что те ориентировались исключительно на нас, упустив из вида не просто риф, а целую подводную скалу. Останься они на борту и вскоре пошли бы ко дну вместе с потерпевшим крушение судном. Мы успели приблизиться, забрав людей и даже кое-какой груз, а потом в сгущающихся сумерках наблюдали как океан поглощает свою добычу.

Когда из трюма выводили насквозь промокших пленных, кои действительно оказались на корабле, у меня сердце сжалось при виде молоденькой светловолосой девушки. Сразу же вспомнилась Илия. Пережила ли она переворот? И если да, то где сейчас находится? Явно не в замке, и в родовом имении ей появляться опасно. Наверное, когда пришел Коштэр с приказом отца, стоило взять обоих девушек и отправить их без лишних демагогий в монастырь. Но что толку теперь от всех этих дум?

Возвращение в Ньюдерборг прошло без происшествий. Ранее плененных северян разместили в одной из таверн близ порта, снабдив всем необходимым и прислав к ним лекаря, пиратов отправили в тюрьму, моих ребят расквартировали, а я, решил что поход до дворца это уже слишком для столь насыщенного на события дня, и заночевал на Стремительном.

Следующие несколько месяцев превратились в кажущуюся бесконечной череду рейдов.

Нам повезло, что буйствовали на северном побережье отнюдь не профессиональные пираты, а почувствовавшие безнаказанность сорвиголовы. С этими совладать было не так уж сложно. Но и приличных судов в арсенале начинающих морских разбойников тоже не имелось, странно как им вообще удалось океан пересечь на этих посудинах. Я с горечью вспоминал ту первую пущенную ко дну фелуку, это судно хоть и невелико, но заслуживало внимания, в отличие от тех, что нам всё же удалось захватить.

Я изводил и команду, и себя в этой бесконечной гонке за пиратами и их судами, зато это было залогом того, что вернувшись в порт, я на пути к постели наскоро перекушу и провалюсь в беспробудный сон без сновидений, в противном случае в мои грёзы врывались воспоминания о минувших событиях в тронном зале Бенгольда. Но во снах меня не уносило порталом, там я беспомощно наблюдал как погибают мои родители. Иногда виделась обитель Чистых душ. Она бы полыхала будь там поменьше камня, в то время как плененных монахинь и настоятельницу уводили куда-то вдаль. И пугало даже не это, а то, что Ареаны среди них не было. Я пытался управлять сном возвращаясь в разоренный монастырь и ища среди тел погибших сестру. Не находил, и просыпался с бешено колотящимся сердцем.

Такие предвидения — дар по линии отца. Прежде они проявлялись во мне всего несколько раз, и то что они участились, лишний раз подтверждает — король убит. Изменить что-либо из подсмотренного в этих снах не представлялось возможным, но давало знать о чем-то важном, том, что сможет сберечь время и помочь в будущем. Вот только этот дар работал так же как и дар прорицания — конкретику узнать невозможно, лишь понять с кем именно и что примерно случилось. Так и с нынешними видениями, они не показывали куда и при каких обстоятельствах исчезла из монастыря Ареана, но давали знать, что за ней охотятся, и ей удалось улизнуть.