— Ага, все они «не такие» вначале. – Сибил нарисовала в воздухе кавычки.

— Я буду осторожна, обещаю.

— Ладно, надеюсь, что все будет в порядке. Идем, там полный двор голодных ртов, — отозвалась с улыбкой подруга, и мы, взяв тарелки, направились на улицу.

После практически целого дня у Сибил мы с Пенелопой приехали домой, и я без сил залезла в ванну, где пролежала почти полчаса перед тем, как раздался сигнал входящего сообщения на телефоне. Я слегка подскочила, практически уверенная в том, от кого оно. Быстро вытерев руки лежащим рядом полотенцем, я потянулась за телефоном.

Сообщение действительно было от Майлза. Достаточно длинное, чего я не ожидала.

Майлз:Я долго думал, что и как тебе написать. Все звучало как-то абсурдно даже в моей собственной голове. Тогда я понял, что должен просто сказать то, что чувствую. Я хочу увидеться с тобой. Сегодня. Сейчас. Я сижу в машине около твоего дома и очень надеюсь, что ты выйдешь, чтобы я мог хоть пять минут полюбоваться твоей красотой. Знаю, что все это, возможно, неуместно и слишком быстро, Ари, но я не могу выбросить тебя из головы. Со вчерашнего вечера только о тебе и думаю. Как будто снова вернулся в старшую школу. Я очень надеюсь, что мне не придется ждать слишком долго, чтобы увидеть тебя. Но знай: если нужно, я просижу здесь всю ночь и утром отвезу тебя на работу. Майлз

С каждым прочитанным словом мое сердце все сильнее колотилось, а улыбка становилась шире. Точные слова Майлза о том, что мы вернулись в старшую школу, даже заставили меня захихикать как девчонку. Какого черта со мной происходило? Почему мне так это нравилось? Почему именно он вызывал во мне такие чувства?

Я заблокировала телефон и положила его на крышку корзины для грязного белья. Прикрыв глаза, я попыталась успокоить вибрирующее тело. Осознание того, что он сидит в машине у моего дома и ждет, пока я выйду к нему, будоражило. Я представила себе, как выбегаю из дома, прыгаю к нему в машину и мы целуемся, пока не опухнут губы. Точно как школьники. Мы касаемся тел друг друга повсюду, куда дотянутся наши руки. Тяжело дышим и сходим с ума от желания, но не можем позволить себе большего, потому что в любой момент из дома может выйти мама и застать нас за этим занятием. И осознание этого еще сильнее распаляет нас. Мы хотим успеть как можно быстрее насытиться друг другом, чтобы, когда он уедет, можно было протянуть друг без друга еще жалких несколько часов.

Я улыбалась своим мыслям, лежа в ванне. Это действительно было забавно: вот так думать о нас, взрослых людях. Я так погрузилась в эту фантазию, что, услышав стук в дверь ванной, слегка подскочила.

— Мам! – раздался из-за двери голос Пенелопы. – Там возле дома какая-то машина стоит! Мне нужно выйти и спросить, чего они хотят?

—Ты с ума сошла, Пе? – крикнула я в ответ. – Это ко мне приехали. Я уже выхожу.

— О, это тот вчерашний Майлз? – спросила она с улыбкой, заглядывая в ванную.

— Да, он, — ответила я, не сумев удержаться от того, чтобы повторить выражение ее лица.

— Ладно, — протянула она, глядя на меня сверкающим взглядом. – Тогда выходи. Я тоже хочу принять ванну. – Она внимательно осмотрела пену, покрывающую поверхность воды, в которой я лежала.

Я кивнула и, завернувшись в пушистое полотенце, вышла из ванны. Пенелопа быстро заскочила в нее и начала петь, как делала всегда, когда купалась. На мой совет набрать себе чистой воды Пе только махнула рукой и сказала:

— Она еще теплая и достаточно чистая.

Я прошла в спальню и не стала включать свет. Подойдя к окну, я встала сбоку от него и, слегка отодвинув шторку, одним глазком выглянула на улицу. И тут же отскочила. Майлз стоял, облокотившись на машину, скрестив ноги в лодыжках и руки на груди, и смотрел прямо на мое окно. Сердце, уже успокоившееся после его сообщения, снова забилось в груди, трепыхаясь, как будто желая вырваться на волю.