Наверное, она издевается. Новый вид троллинга — задружись с фриком и оборжи его.

— Слушай, а Феликс тоже будет сегодня в столовой же? Я его просто утром не видела, — Настя задерживает дыхание, а я не сразу соображаю, о ком это она.

Но потом до меня вдруг доходит. Феликс — друг Марка. И утром его правда не было. Семён был, Булкин тоже был, а вот третьего друга Марка и правда не видно было.

Так вот, что этой курице от меня надо. Ну и ну.

— Понятия не имею.

Настю обрывает начало пары и преподаватель, вошедший в аудиторию. Но, к сожалению, она так и остаётся сидеть рядом.

После занятия её задерживает ассистент зачем-то, и это даёт мне возможность улизнуть.

Я иду за Наташей, хочу поговорить с ней, спросить, почему она так странно себя повела.

— Наташ, — подхожу к подоконнику, где она в одиночестве наблюдает за моросящим за окном дождём, — ты за что-то обиделась на меня?

— Нет, — пожимает плечами, продолжая упорно смотреть в окно.

— Тогда почему ты так странно себя ведёшь?

Я действительно не понимаю. Мы вчера просто попрощались после пар и всё. Не ссорились, не созванивались, да и пропущенных сообщений от неё не было.

— Я веду себя как обычно, Кира, — наконец смотрит на меня. — Просто у тебя теперь другая компания, и с подобными мне они не общаются. Так что не порть себе репутацию.

— Э…

Я не нахожусь, что ей ответить. У меня даже просто слов нет. Я чувствую себя растерянной.

— А вот и ты, Кира! — слышу визгливый голос Насти. — А я тебя потеряла. Пойдём ксерокопию пока сделаем? Нам дали одну методичку на двоих.

Твою ж. И как мне теперь быть с Наташей и с этой приставучей пиявкой Настей? Кажется, роль фиктивной девушки Марка принесёт мне куда больше последствий, чем я поначалу подумала.

Ох, если бы я знала, насколько больше…

13. 13

В столовую я спускаюсь одна, слава Богу. Пришлось прибегнуть к хитрости и улизнуть от Насти, сказав, что меня вызвали в деканат.

Входя в светлое помещение столовой, я вся внутренне подбираюсь. Дамы и господа, добро пожаловать на вторую часть марлезонского балета. Первая была утром.

Но ни Марка, ни его друзей тут нет. Да если бы и были, то без него я бы к ним не подошла. Я не уверена полностью, что и к нему-то вот так возьму и подойду первая.

Людей не сказать, что много. Однако, взгляды я на себе ловлю. Какие-то девушки идут с подносами от раздатки, смотрят на меня и усмехаются между собой. А за дальним столиком расположились сами павианы. И сейчас они тоже смотрят на меня и гигикают.

— Эй, морковка, что это ты одна да без охраны? — тянет Баганов, а его подружка Арина, бедняга, едва не давится компотом от смеха.

Хочется развернуться и уйти. Но… но фиг им! Я, вообще-то, сюда поесть пришла!

— В отличие от тебя, я одна ходить не боюсь.

По позвоночнику от страха ползут противные мурашки. Смелость всегда давалась мне очень дорого.

— Слышь, медная башка, тебе жить надоело?

Баганов перестаёт скалиться и зло сощуривается. Откладывает вилку и привстаёт, заставляя моё сердце уйти в пятки от страха. Сейчас этот придурок унизит меня, как обычно.

— А тебе, я смотрю, так точно надоело? — раздаётся над ухом грозный мужской голос, а на плечо мне ложится рука.

Марк.

Теперь уже мои коленки подгибаются по другому поводу. В груди становится горячо, но вдруг дико хочется показать Баганову средний палец. Прям аж ладонь подрагивает.

Семён, Булкин и Феликс подходят к Баганову, Радич кладёт ему руку на плечо и помогает усесться обратно.

— Заруби себе на носу, придурок, — говорит Булкин серьёзным тоном, без капли привычного чванства, чем очень меня удивляет, — девочку зовут Кира. По слогам: Ки-ра. Не иначе. И это девочка Марка. Ещё раз тявкнешь в её сторону — будешь при каждой встрече кланяться в пояс. Усёк?