1946
Himmelspiel / Игрища небес
Когда горы белых облаков
по бескрайней гонят синеве,
тебе не велено молвить,
что, мол, небеса скрылись,
что, мол, небеса озарились,
что будто отреклись друг от друга,
что сплотились друг с другом,
что безрассудна растрата
в игрищах вора и жертвы.
Примечание переводчика:
Швабская песня: Die arme Seele (Бедная душа):
«im himmel, im himmel seynd der freuden so viel,
da singen die engel und haben ihr spiel» – «на небесах,
на небесах столько радостей,
ангелы поют и играют». – «Im Himmel, im Himmel ist
Freude so viel, da tanzen die Englein und haben ihr Spiel».
Deutscher Liederhort (Hrsg.): Ludwig Erk 1856. Из немецкой
библиотеки песен Людвига Эрка, 1856.
Wiesenwind / Ветер в лугах
Когда летним полднем,
нигде не задерживаясь,
прошествует внезапный
беспричинный вихорь
сквозь дружные травы и злаки,
волны взыграются ласково
и заскользят немного быстрей,
потолкутся суетливо,
наскоро сияние скроется,
и вновь озарятся луга, —
в тот миг ничто ни с чем не прощается,
нет никакого существования,
едва ли что-либо проявится,
только полное растворение.
1946
Из Софокла
Aias / Аякс
Эльфриде на Рождество, 1946
Однажды низко склонись и снова подними
все человеческие вещи. Всё же боги любят тех,
кто думает о благе и уберегает их от бед.
–
Так что на будущее мы узнали, отступив
перед богами, мы научились, как почитать Атриды.
Изначально царствуют они; так что остается нам отступить.
Что еще молвить?
Даже самые страшные, самые могущественные
отступают. Вот и снежно-суровая зима покоряется
перед нежным летом; также в мучительный час ночи
является светозарный день, воспламеняющий сияние;
и ветра ужасные вихри стихают, и нежится ревущее море.
Даже всемогущий сон распускает то, что связал;
пусть поймал не навеки, лишь крепко держится нас.
Как мы не можем понять, как мы не можем постичь
это благо?
(Фрагменты: 131–133, 666–677)
Winke / Знаки
Das andere Denken / Другое мышление
Остатки пыла благодати
прими у тёмного очага бытия,
что воспламеняется в ответ:
божеское и человечное в едином.
Как песнопенье всех вещей,
отбрось заботу о просвете дерзком
между мирозданьем и землёй,
где творятся мифы радостного очага.
В слове сокрой тихую весть
постижений о великом и малом
и отбрось пустые открытия
в просвете внезапном на пути к бытию.
1938
Der Sprung / Скачок
Схвати, брось, утаи —
пусть будет скачок
из окраин памяти дальней
в область никем не застолблённую.
Вопрошай о том «Кто»:
«Кто этот человек?»
Говори неумолчно о нечто «Что»:
«Что есть бытие?»
Не пренебрегай неким «Как»:
«Как связаны они?»
Человек, истина, бытие —
откликаются на разрастание
их сущности, готовой к отречению,
которым сами себя одаривают.
Die Erde/Земля
Нежного цветения
земля не пораненная,
о, стань
неистового рвения
сиянием пламенным!
Das Wort / Слово
Ничто, нигде, никогда,
пред каждым «что-то»,
пред «потом» и «там»,
выдвигается из бездны словом,
как дар, злополучный
для всякого основания,
поскольку единство укрепляется
только тем, что будет сказано
каждой вещью
друг другу,
и схвачено чувством,
смущённым безумством,
и будет запросто снова
уловлено смыслом, уж больше
не ускользающим в никуда.
Die Wächter / Стражники
Катится подземельное грохотанье,
не слышное для множества множеств,
в мировых пространствах разносится…
Зрится далёкий отблеск бытия.
Давно сошлись мирозданье и земля,
в состязании меж ним нет уступок.
Число, свирепствующее в пустом множестве,
не пожертвует ни количеством, ни образом.
То, что живёт, зовётся бытием,
а «жизнь» проживается
в восклицании шумливого домысла,
что приходит с запозданием.
Однако они не дремлют,
эти тайные стражники