Никогда такого не испытывал. «Эмоциональное цунами», наверное так можно это назвать, потому как те чувства, что вырвались наружу представляли из себя такую гремучую смесь, что разбирать её придётся долго. Было всё: нежность, любовь, злость и ярость из-за мудачьего нутра моего, которое позволило Алисе расти вдали. А ещё был страх, всепоглощающий, который выворачивал душу настолько, что я, казалось, физически чувствовал его холодные липкие лапы. Страх за мою девочку, бледную, худенькую, так отчаянно напоминавшую любимую женщину, которую потерял – маму.

Я виноват во всём, но и Ника не лучше. Её мне тоже хотелось наказать в тот момент, хотя понимал, что это полнейший бред. Однако, чувства разрывали, и я не мог их контролировать.

- Точно мой? – с сомнением произнесла Алиса и сощурила глазки, ожидая ответа.

- На все сто процентов! – дрожащим от волнения голосом сказал я, чувствуя, как тает моё сердце от широкой улыбки малышки.

- А почему так долго не приходил? – тоненьким голоском, коверкая некоторые буквы, спросила Алиса.

Странное дело, я не любил маленьких детей, потому что часто не понимал их ломанный язык, но с моей дочкой всё по-другому - я на удивление понял каждое слово.

- Потерялся я, доченька… - вздохнул и присел на краешек её кровати.

- А теперь нашёлся, да? – по-взрослому серьёзно спросила она.

Дочка что-то спрашивала, я что-то отвечал, ловил каждую эмоцию на её маленьком личике и поражался тому, как легко эта маленькая девочка впустила меня в свою жизнь. Обалдевал, насколько нормальным мне казалось всё происходящее, будто я долго спал, потом проснулся и жизнь начала входить в своё русло.

Мы разговаривали совсем недолго. Платон Сергеевич всё это время стоял в дверях и прожигал мою спину взглядом. Но молчал, позволяя мне поговорить с дочерью.

Потом меня ждал серьезный разговор с мужчиной, который все эти годы заботился о моей семье, которую я по глупости похерил. Думал, придётся оправдываться, что-то объяснять. Собственно, так и было. Я не готовился, не продумывал каждое предложение, говорил как было, рассказал всё и ожидал, что погонит поганой метлой.

Но, нужно отдать мужчине должное – принял меня гораздо теплее, чем его внучка. Ника ощетинилась с первой секунды, плевалась ядом, смаковала каждое обвинение. С ней я не пытался особо открыться, но её дед и его отношение ко мне – совсем другое дело. Странно это конечно, но с ним мы как-то быстро нашли общий язык, он даже на свадьбу нашу разрешение дал, сказал, что теперь видит во мне мужика.

- Ты завис! – вывел меня из задумчивости Бахчев, указывая на чашку уже успевшего остыть чая. – Может покрепче чего?

- Ник, не буду я больше… - со вздохом ответил я. – Свою цистерну я уже выпил, хватит! В жизни есть более интересные вещи, чем в пьяном угаре мотаться по клубам.

- И в клуб больше не пойдешь?! – его брови взлетели от удивления, шутка ли услышать такое от первоклассного тусовщика, но всему когда-то приходит конец.

- И в клуб не пойду!

- Ты меня удивляешь, брат! – Бахчев встал, похлопал меня по плечу и отправился к выходу.

- Стой! – кричу вдогонку. – Ты куда? А что там по поводу регистрации?

Бахчев присел, чтобы завязать шнурки на кедах, но явную ухмылку на его лице мне удалось прочесть, хоть он и склонил свою физиономию, пряча от меня глаза. В них точно плясали черти, представляю, как внутренне ржёт над моими изменениями, да и не верит в них. Но мне побоку! Главное, что я верю и знаю, что теперь всё будет как нужно.

- Тётка сама приехать не сможет, пришлёт помощницу. – делано грустно вздыхает Ник. – Адрес твой я дал, приедет сюда в девять вечера, раньше просто не сможет.